Первым делом, я отправился на площадь Звезды, где два месяца назад отбил одну девушку из лап каких-то темнокожих засранцев.
- Здравствуй, Ивон!, - приветствовал я своего знакомого сутенера, чью девочку я тогда и защитил.
- О! Здравствуй, Эл! Как книга?
- Продвигается. Скажи, я могу увидеть Лулу?
- А, - осклабился Ивон, - Ты таки решил воспользоваться предложением отблагодарить тебя? Сейчас я ее позову...
- Ивон, я не хочу спать с нею. Мне нужно просто поговорить с нею.
- Зря...Она у меня лучшая!
Лулу подошла через минуту. Она была одета в оранжевый комбинезон, облегающий ее очаровательную фигурку.
- Как я рада тебя видеть, Эл...Саша!
- Людочка, ты еще не передумала? Может, правда, тебе лучше вернуться в Москву?
- Нет, дорогой. Лучше я буду проституткой здесь, чем лимитой на родине. Да и Ивон заботится обо мне. Я правда, очень благодарна тебе!
Магическая фраза прозвучала. Жар в районе бокового кармана подсказал мне, что Комбар не обманул меня, и частичка души, совершенно незначительная для оппонента, обрела новое вместилище...
Мы посидели немного в бистро "Нимате" у дороги, выпили кофе. Мне было чертовски приятно слышать красивую русскую речь, благодаря которой я и помог Лулу. Тогда мне было достаточно услышать крик о помощи на русском.
06.
В тот день я успел обойти полтора десятка мест, где когда-либо оказывал людям помощь. Начиная от Рю де Паради, где жила еврейская семья господина Фожа, чью дочку я помог вылечить от запущенного кифоза и заканчивая Фобур, где молодой художник Тревор, благодаря моей помощи, смог организовать свой первый показ. И везде, получая благодарности, я ощущал жар душ в тыкве-горлянке...
И вот, минута торжества была уже близка! После того, как я пожал руку господину Галло, которого два года назад свел с Марией Дестен, известной в определенных кругах целительницей от импотенции, магический кувшин перестал грохотать... Более десятка благодарных душ были готовы к принесению в жертву таинственной Эрешкигаль.
Согласно инструкций Комбара, я должен был отправиться в полночь к могиле моей драгоценной Натали, разбить кувшин и пожелать... Только лишь пожелать! Всего пять часов - и моя Натали снова получит шанс жить.
С целью скоротать время, я отправился гулять по тем местам, где мы так любили бродить вместе. Триумфальная арка, площадь Звезды, Рынок...и конечно же, площадь перед вокзалом Сен Лазер. Долгими вечерами мы гуляли в этих краях, обсуждая бурлящую вокруг нас жизнь... Я смотрел на огни Парижа, еще полгода назад столь ненавистные мне, и думал о том, что скоро мы снова сможем смеяться над эпатажем Булонского леса, читать друг другу стихи Есенина и Уайльда, потешаться над эмигрантской тусовкой и грустить над ушедшими в небытие временами... Мои мысли оборвал плач ребенка. Замурзаный мальчишка сидел у оградки, отделяющей скорбный дом от проспекта. Слезы его лились рекой.
- Привет, дружок!, - я присел на корточки и осторожно погладил его лохматую голову, - Чего грустишь?
- Месье...моя мама...
Он разрыдался так безутешно, что мое сердце снова вздрогнуло. Вздрогнуло, будто ток, который я почувствовал при встрече с Натали, вновь пробежал по моему позвоночнику и взорвался мириадом искр в мозгу.
- Что с нею, малыш? Что случилось?
- Она больна, месье... Она умрет в Салпетриере, а меня завтра отправят в интернат! Месье, я тоже умру?
Рыдания мальчишки, столь доверчиво обнимающего незнакомого мужчину в респектабельной одежде, разорвали меня изнутри. Судьба испытывала меня, как и обещал старый колдун. И я понимал, сколько стоит одна слезинка этого замухрышки. Натали много рассказывала мне о своей жизни в интернате. Она говорила о неприятии, о побоях, о цинизме... И я не мог допустить, чтобы этот маленький человечек познал то, что познала она.
- Малыш, ты можешь поверить в сказку?
- Месье, я готов верить всему...
- Тогда, я обещаю тебе, что завтра ты увидишь свою маму!
- Вы мне лжете, месье!
- Увидишь.
Я отошел за угол и со всей силы швырнул тыкву о мостовую. Синий дым туманом покрыл небольшой переулок, скрывая мою фигуру от удивленных лиц случайных прохожих.
- Я желаю, чтобы мама этого мальчика снова была здоровой и дарила ему счастье! Силой душ, которые я приношу тебе, Эрешкигаль, я требую для них обоих счастья!!!
На кладбище было тихо. Я пришел туда только для того, чтобы встретиться с Комбаром...опоздав на три часа. Тяжелая рука легла на мое плечо:
- Ты пришел. Я знал, что ты не испугаешься. Ты готов принести благодарные души в дар Смерти?
- Простите, Комбар-бай. Я уже принес их в дар Жизни. Я не прошу вернуть мне гонорар - пусть он останется вам за труды...
07.
Комбар смотрел на меня так, словно пытался сделать рентгеновский снимок. Наконец, через минуту полного молчания, он произнес:
- Ты - молодец, шурави. Ты понял главный урок Эрешкигаль. И, надеюсь, теперь поймешь, почему никто еще не возвращал мертвых к жизни...
- Жизнь нужна живым?
- Да, шурави...Именно так. Ты узнал многое.
08.
Я прошел через Вивьен в направлении Монмартра. Сегодня меня там ожидала очередная презентация романа. С многочисленными критиками и поклонниками. Автографы, подписи и пожелания....
- Месье!
Неожиданно, от Рю де Паради отделилась фигурка маленького мальчика в матросском костюмчике. Он бежал через оживленный перекресток прямо ко мне.
- Месье! Месье! Я узнал вас!
Тот самый мальчик, которого я еще четыре месяца назад гладил по голове у Салпетриеры,бросился мне в объятия.
- Месье...
- Малыш, как тебя зовут?
- Тим, месье...Спа...
- Стоп! Не благодари меня!!, - крикнул я на него, от чего малыш несколько сник, - Правда, поверь, я не сделал ничего...сверхъестественного...
- Тим! Что ты делаешь?, - строгий женский голос вынудил малыша оторваться от моей шеи.
- Мааам, познакомься, - это Санта!!
- Тимофей, отстань от месье! Я же говорила тебе, что Санты не существует!
Я поднял глаза и увидел... Поверите ли вы мне, выдумщику, что я увидел свою Натали? Чуть старше - но столь же очаровательную, с морщинками-лучиками у глаз - но такую же свежую и прекрасную...
- Мадам, я хочу вас разочаровать. Святой Николай существует!
Она окинула меня холодным взглядом, который окрашивался улыбкой:
- Мадемуазель. А вы, наверное, сказочник?
Я улыбнулся ей, поднимая малыша Тима на руки:
- Да...Натали!
(c) A-El. Poleff, 2015
