— О-он зо-овет себя Фудиро-ом, — ответила Равн.
Саукконен нагнулся и достал из-под стола песочного цвета брусок, изогнутый в четверть дуги, словно кланяющийся актер.
— Послушай меня, Фудир, — сказал Саукконен. — Ты храбрый и компетентный человек, а мне нужны храбрые и компетентные люди, поэтому я прошу тебя бросить свою затею и вступить в мой Специальный отряд.
У Фудира не было никакого желания куда-либо вступать. Он широко улыбнулся и сказал:
— Конечно, сах.
Но Саукконен нахмурился и покачал головой:
— Ты колебался. Равн, проверь его уши.
Фудир почувствовал, как его голова немилосердно мотнулась и из ушей грубо вытащили заглушки.
— А теперь, — произнес Саукконен, — попробуем еще раз. Фудир, ты присоединишься к моему Специальному отряду?
— Конечно, сах, — повторил Фудир, удивившись тому, что коммодору пришлось задавать ему такой вопрос. Но, произнося эти слова, частичкой разума терранин уже понимал, что его подчинили. И все же он ощущал, что его согласие совершенно естественное и применять Танцора вовсе не требовалось, это было едва не оскорблением. Он вопросительно посмотрел на нового босса.
— О да, — сказал Саукконен. — Процесс проходит более гладко, если субъект ни о чем не догадывается. Так он лишь считает, что изменил свое мнение. Лейтенант Олафсдоттр, к примеру, не одобряет мой план, но всеми фибрами души поможет выполнить его. Верно, лейтенант?
— Всеми фибрами, сах!
— Видишь? Я не продался Конфедерации. Я всего лишь завербовал конфедерата к себе на службу. О, не волнуйся, специалист Фудир. Ты не превратился в зомби. Твоя воля никуда не делась. Просто появилась еще и моя воля. Где есть воля, там есть выбор, но двух вариантов здесь не дано! Ха- ха! — Он взвесил Кирпич в руке. — Вместе мы будем работать ради одной цели, с минимумом споров и жертв.
Фудир кивнул. Слова Саукконена не были лишены смысла.
— Могу я узнать, что это за цель, сах?
Коммодор погладил Крутящийся Камень, который теперь скрутился винтом. Его улыбка светилась удовлетворением.
— Периферия устала неусыпно следить за Конфедерацией. Пришло время положить этому конец, да так, чтобы дети пограничных миров — Абалона, Мегранома, всех Старых Планет — могли спать спокойно. Я поведу Могучий 3-й флот через пустошь, нанесу удар по Названным и свергну их!
Сердце Фудира встрепенулось. Он уже видел отлетающие корабли, устрашенные Имена, свободную Терру!
— Да! — воскликнул он. Свободная Терра! До чего чудесно, если этот человек возглавит атаку!
По сравнению с этим блекли даже мечты леди Карго. Но все же затея казалась чрезмерно грандиозной для простых военных подрядчиков. Обычно миротворцев нанимали для урегулирования отдельных боевых столкновений, отражений атак агрессоров, патрулирования рамп вхождения или поддержания порядка после бедствий и катастроф. Они редко выступали против планетарных правительств, и никогда их целью не было извлечение какой-либо выгоды. Саукконен, как никто другой, должен был понимать, насколько его план безумен. Даже будь у него Уроборос, как он мог надеяться, что «Могучий 3-й» справится со всей мощью Конфедерации Центральных Миров? Он едва спасся от собственной флотилии, когда корабли оборвали связь с флагманом.
— Я скромный человек, — продолжал Саукконен. — Я всегда честно выполнял приказы на пределе своих возможностей. Но в последнее время я понял, что этого недостаточно. Честь и сила требуют от меня большего.
Фудир отсалютовал ему.
— Да, сах! — и вдруг он
И ужаснулся этому почти так же, как своей невольной службе.
Он повернулся к лейтенанту Олафсдоттр.
— Что скажешь ты, Равн? Ты поможешь нашему лидеру уничтожить свою Конфедерацию?
— Конечно.
— Но тебе это не по душе.
Конфедерат пожала плечами.
— Мы делаем то, что должны, а не то, что нам нравится.
— Я знаю, что ты чувствуешь, — сказал Фудир. — И насчет этой затеи мои мысли разделяются. Ты меня понимаешь? Фудир, к примеру, убежден полностью.
В глазах Равн сверкнуло понимание — она догадалась, что могла свободно действовать там, на что не распространялись инструкции коммодора.
—
Донован ухмыльнулся. Не имело значения, что жалкий Фудир склонился перед волей коммодора, дремлющего Донована это не коснулось. Он повернулся к Саукконену и воскликнул:
