Раффи достал бейсболку и темный тренчкот свободного кроя, под которым уместятся крылья. А кепка ему идет.
Мысленно закатываю глаза. Я – клиническая дура. Миру пришел конец, сестра уважает человечину, прямо сейчас умирает мужчина, и нам повезет, если мы доживем до рассвета. А я? Я пускаю слюни на парня, которому не нужна. Который даже не парень, он не человек. Хороша извращенка, правда? Порой я хочу отдохнуть от самой себя.
Я раздраженно заталкиваю плащ и кепку в рюкзак.
Когда мы покидаем универмаг, ангелов в небе не видно. Раффи собирается взять меня на руки, чтобы продолжить полет, но я отхожу назад.
- Ты не обязан. Поймаю попутку-саранчу. – Я буквально давлю из себя эти слова. Объятия скорпионоподобного монстра – та еще радость. Но Раффи выразился ясно: что бы ни было между нами – это пустой номер, безнадежное мероприятие. Он дал понять, что уходит. А если я чему и научилась, так это тому, что попытки удержать того, кто оставаться не желает – прямая дорогая к разбитому сердцу. Спросите мою мать, она подтвердит.
Я стискиваю зубы. У меня получится. Ну что такого страшного в близости кошмарного создания с ядовитым жалом, от которого ты разок чуть не отправилась к прародителям? Должна же девушка иметь хоть каплю гордости даже в условиях Мира После.
Раффи смотрит на меня проницательным взглядом, будто знает, о чем я думаю. Он поворачивается к саранче и кривит губы, оценивая монстров: толстые ноги, насекомообразные торсы, стрекозиные крылья и закрученные хвосты.
Раффи качает головой:
- Слишком тонкие крылья – я им тебя не доверю. Ненормально длинные ногти – одна царапина и здравствуй, инфекция. Как только саранчу усовершенствуют – летай себе на здоровье. – Он подходит ко мне и одним легким движением поднимает с земли. – А до тех пор только я буду твоим воздушным такси.
Он взлетает, прежде чем я могу ему возразить.
Со стороны залива дует порывистый ветер, а значит, нет смысла надрывать связки, поддерживая беседу. Я расслабляю мышцы, утыкаюсь лицом в шею Раффи и, возможно в последний раз, позволяю себя согреть.
***
Солнце скрывается за горизонтом, и я замечаю под нами пару огней – должно быть, бивачные костры, вышедшие из-под контроля. Они выглядят тонким свечным пламенем на фоне темного ландшафта.
По дороге на юг во избежание столкновения с ангелами нам приходится четырежды приземляться. В таком количестве я их прежде в небе не видела. Раффи напрягается всякий раз, стоит нам завидеть крылатую тень.
Что-то серьезное происходит в его сообществе, а он не может приблизиться к месту событий, не говоря уж о том, чтобы вмешаться. С каждой минутой я все острее ощущаю его неодолимое желание обрести утраченные крылья и вернуться в свой мир.
И пытаюсь не думать о том, что затем случится с моим.
В конце концов мы достигаем штаб-квартиры Сопротивления, так же известной как Пэли-Хай. Корпуса похожи на любые другие заброшенные здания – нет никаких признаков, что школа является чем-то большим.
Автомобили на парковке обращены к выезду на улицу, чтобы в случае побега не пришлось тратить время на развороты. Если инструкции Оби соблюдены – бензобак залит до отказа, ключи в зажигании – они готовы к моментальному старту.
Мы снижаемся, и я вижу сгорбленных за колесами или распростертых на земле людей – последние прикидываются мертвыми. В лунном свете мелькают фигуры – кто-то болтается по территории, ничем не отличаясь от других людей Мира После. Оби неплохо выпестовал сопротивленцев – никто не привлекает внимания к штаб-квартире, а ведь лагерь должен быть переполнен новичками из Алькатраса.
Мы кружим над рощей, расположенной через дорогу от Пэли. Прорвав пелену сумерек, показывается луна. Благодаря ей мы способны видеть, что происходит внизу, оставаясь при этом незамеченными. Света хватает, чтобы заметить несколько теней за деревьями. Меня удивляет, что кто-то бродит впотьмах, учитывая массовую истерию в отношении ночных чудовищ.
Мы приземляемся, и Раффи опускает меня на ноги. После долгого полета, проведенного в теплых руках, ночной воздух особенно свеж – меня начинает знобить.
- Ты останешься здесь, подальше от людей, - говорю я Раффи. – А я поищу Дока.
- Исключено. - Он извлекает из рюкзака бейсболку и тренчкот.
- Понимаю, тебе непросто сидеть без дела, в то время как я на разведке, но все нормально – я точно справлюсь. К тому же, кто присмотрит за Пейдж? – Зря я это сказала. Какому элитному солдату понравится сидеть в кустах в качестве няньки?
- За ней присмотрят зверюшки. - Раффи аккуратно облачается в плащ, а затем поводит плечами, чтобы крылья идеально устроились под тканью. Поверх, на всякий случай, надевает еще и рюкзак, к которому привязаны его настоящие крылья, завернутые в одеяло – со стороны они выглядят как обычная туристическая скатка. И хоть те, что сейчас у него за спиной, способны плотно прижаться к телу, без рюкзака кто-то мог бы обратить внимание на необычный рельеф под тренчкотом.
Я вся как на иголках из-за этой ситуации. Раффи намерен прогуляться по лагерю неприятеля. Людям, которые мечтали порвать на кусочки Пейдж, рукой до нее подать. А моя последняя встреча с Оби обернулась ночным арестом.
А еще мне бы не хотелось, чтобы Раффи подслушал людей. Да, я бесконечно ему доверяю, но он все равно остается нашим врагом. Нам в любой момент придется выбирать, на чьей мы стороне. И когда время придет, мы вряд ли окажемся на одной. Чтобы думать иначе, надо быть полной дурой.
Но при этом мои инстинкты уверены, что в списке того, о чем мне действительно стоит печься, эта проблема в самом низу. Сенсей любил повторять, чтобы мы слушали внутренний голос. Он говорил, что мое нутро знает то, о чем не успел догадаться мозг, поскольку быстрее анализирует входящую информацию.
Все бы ничего, но это мое нутро наговорило о Раффи такого, что в итоге не подтвердилось. Щеки алеют при мысли о том, что этим утром случилось в моей постели.
Раффи поднимает воротник и застегивает тренчкот до самого верха, чтобы полностью скрыть обнаженную грудь. Затем надевает бейсболку. Несмотря на погожий денек, октябрьский вечер прохладен, так что этот наряд не вызовет подозрений. Калифорнийским ночам ничего не стоит сбросить пару десятков градусов от дневной температуры.
- Пейдж, побудешь здесь, хорошо? Мы скоро вернемся.
Но сестра уже увлеклась общением со скорпионами и едва ли нас замечает. Я не очень-то хочу оставлять ее здесь одну, но и в лагерь Пейдж не возьмешь. В последний раз враждебно настроенные сопротивленцы связали ее и, кто знает, чем бы закончилась эта затея, не атакуй нас тогда саранча. И я не смею ожидать, что этот крестьянский гнев сменился на милость.
Мы направляемся в сторону школы, и я понимаю, что кто-то за мной наблюдает. Оглядываюсь – никого. Продолжаю идти – какое-то мельтешение.
- Жертвы саранчи, - шепчет мне Раффи.
Должно быть, в лагере их отвергли. Не думаю, что эти люди опасны, но руку держу на мече, плюшевый мех – «Ново-Пассит» для моих нервов. Сделав глубокий вдох, я углубляюсь в дебри ночной рощи.
ГЛАВА 15
Территория школы тиха и пустынна на первый взгляд. При этом внутри корпусов живет пара тысяч людей. По крайней мере, примерно.
Оби постарался на славу: беженцы устроены и все следуют правилам. Сопротивленцы избегают открытых пространств. Мусора здесь не меньше, но и не больше, чем в любой другой стороне Кремниевой долины. А еще не слышно ни звука: встреть я кого сейчас – очень бы удивилась.
Приближаясь к зданиям, мы замечаем тусклое сияние. Окна завешены одеялами и полотенцами, но не все тщательно закреплены, что позволяет свету сочиться наружу, и дарит нам возможность подсмотреть за происходящим внутри.
Я подхожу ближе и заглядываю в один из таких зазоров между стеной и «завесой». Помещение полно людей. Судя по виду, кормят их регулярно, и внешне они более-менее опрятны. Их лица мне не знакомы – должно быть, беженцы из Алькатраса. Я выбираю другое окно и вижу ту же картину. С таким количеством новобранцев это место должно было стать средоточием хаоса и беспорядка.
