– Тебе по-настоящему нравится Джереми. Не понимаю, почему ты не можешь признать этого.
– Не понимаю, почему ты не можешь дать Колтону шанс.
Народ за столами вокруг нас перестал разговаривать. Небольшая группка стоит рядом и прислушивается.
– Девчачьи разборки, – говорит какой-то левый парень, ударяясь кулаками с другом.
– Фу, – восклицает Келси.
Ванесса прогоняет подслушивающих парней, а затем берет свой поднос:
– Вам нужно поговорить. У меня семинар по мировой политике. – Она оставляет нас наедине.
– Слушай, – говорю я. – Извини, если я хватила через край с Колтоном. Я не должна была думать, будто знаю, что ты чувствуешь.
– Ты права. Не должна. Мы не дружили годами.
Отламываю корочку от своего сэндвича. Я надеялась, что мы вернемся туда, где уже были однажды. До старшей школы. До того, как жизнь поглотила нас.
– Мне жаль, что я перестала приходить к тебе домой тогда, но сейчас я хочу быть твоим другом, – говорю я.
– Почему? Почему я внезапно стала достаточно хороша для тебя? Потому что твой парень умер? Так?
Она действительно сказала это?
– Нет, Келс. – Я прерывисто дышу от ярости. – Это потому, что я долго скучала по тебе. С восьмого класса, когда Ванесса стала тебе более лучшим другом, чем я. И я скучала по тебе даже после того, как ты рассказала всем, что я начала встречаться с Кайлом даже несмотря на то, что знала, что тебе он нравился. Знаешь, я бы не сделала этого, Келси. Почему ты дождалась того момента, когда мы с Кайлом уже несколько месяцев были вместе, чтобы сказать это? Мы были уже влюблены к тому моменту… и я бы не бросила его без причины ради подруги, которая вечность не разговаривала со мной.
– Потому что… я хотела сделать тебе больно, – тихо говорит она. – Твоя жизнь была такой идеальной. И ты просто оставила меня ради парня.
– У меня было такое чувство, что это ты оставила меня, когда твоя мама вышла замуж и вы переехали в новый дом, в то время как я по-прежнему оставалась в Оукдэйле. Я больше не считала, что была достаточно хороша для тебя.
Мы сидим в тишине, гоняя салат по нашим тарелкам.
Я глубоко вздыхаю. Нужно было сильнее стараться тогда сохранить нашу дружбу:
– Я хочу дружить с тобой. Здесь и сейчас. Ты дорога мне. Не знаю, как я смогу выдержать до конца учебы без моей подруги.
– Я тоже скучала по тебе. И до сих пор скучаю.
– Тогда давай начнем заново.
Она долго молчит, прежде чем взять свою вилку и зачерпнуть рис.
– Так ты провела ночь с Джереми, а?
– Да.
– Я ночевала в комнате Колтона в пятницу. Поэтому он так разозлился из-за моего разговора с помощником преподавателя.
Я хлопаю по столу:
– Что? Как так мы не знаем об этом? Как это Игги не проболталась?
– Я сказала ей, что распускать слухи – против веры бехаистов.
Я сдавленно хихикаю:
– Это правда?
– Понятия не имею. – Келси смеется и делает глоток своей диетической колы.
– Так ты переспала с Колтоном? Но вы не вместе?
Она качает головой.
– Целовались?
Опять качает:
– Я не хочу потерять его как друга… как потеряла тебя.
– Не думаю, что ты потеряешь его, – тихо говорю я.
– Но это большой риск.
– Я понимаю, о чем ты. Никогда не думала, что потеряю его…
– Кайла?
Медленно киваю.
– Но я рада, что не потеряла ни минуты времени из того, что у нас с ним было. Если бы я волновалась, что потеряю его, может, я бы и не встречалась с ним. И у меня никогда бы не было многих других моментов.
От осознания этого мое тело становится легче, сильнее, словно я могу выйти и пробежать марафон прямо сейчас.
– Но ты еще не с Джереми? – спрашивает Келси. – Видно же, что он тебе нравится.
– Да… Но он участвует во всех этих приключенческих гонках, и прыгает с тарзанки, и делает другие сумасшедшие вещи… и я волнуюсь, что с ним что-то случится.
– Так ты говоришь мне рискнуть и быть с Колтоном, хотя это может разрушить нашу дружбу, но не даешь Джеру шанс? Почему бы не наслаждаться тем, что есть сейчас?
– Почему ты не наслаждаешься тем, что у тебя есть с Колтоном?
Мы смеемся вместе.
– Прости… – говорит Келси. – Я не должна была распространять тот слух, что мне нравился Кайл.
– Забудь об этом. Мы все начинаем заново.
***
В воскресенье вечером Джереми заявляется ко мне в комнату.
Я запускаю его, и дверь захлопывается за ним. На нем белая рубашка, тонкий галстук в клеточку и серые брюки, то бишь, элегантный прикид, который он приобрел для собраний братства. Он принес коробку макарон с сыром, кусок масла и пакет молока.
– Что происходит?
– Я подумал, что приготовлю тебе ужин.
Улыбка расцветает на моем лице. Насколько это привлекательно? Парень, который готовит макароны с сыром. Я веду его на кухню, где он нежно прижимает меня к столу и целует.
– Думаешь, одной коробки нам хватит? – спрашивает он, с сомнением глядя на нее.
Я пробегаю пальцами по его стройным бедрам.
– Уверена, что хватит.
– Но обычно я сам съедаю пачку… и не делюсь.
– Что ж, я польщена, что ты поделишься со мной своими макаронами. Может, у меня найдется что-то еще к ним.
– Может, нам добавить к ним поцелуи?
«Как слащаво», – улыбаюсь я про себя. Но я смогу смириться со слащавостью, пока она включает в себя поцелуи.
Он крадет один, затем другой, и бабочки порхают в моем животе. По-настоящему увлекшись этим, я решаю затащить Джереми из кухни в свою спальню и под одеяло, когда Келси и Колтон вываливаются из ванны вместе. Оба без футболок.
– Э, привет, – говорю я. Келси с Колтоном взрываются смехом. Мы с Джереми стоим, вытаращив глаза. Я понимала, что они скоро могут сойтись, но это скорое скоро. Прошло всего несколько часов, с тех пор как мы с Келси говорили о том, что она рискует. Во всяком случае лифчик на ней.
– А что случилось с завязкой? – спрашиваю я с хитрой улыбкой.
– Закончилась, – говорит Колтон, снова заставляя Келси смеяться, а затем они начинают целоваться так, словно завтра не наступит.
– Хотите макароны? – спрашивает Джереми, поднимая брови.
– Может, позже, – говорит Колтон. – Я еще не закончил с ней.
Она смеется, а я ужасаюсь, потому как слишком много информации.
– Ты еще не говорила с ним? – спрашивает она меня, и я качаю головой. – Не тяни. – Она хватает скакалку и завязывает ее на двери своей спальни, прежде чем исчезнуть внутри.
– Ну что ж, – говорю я.
Джереми несколько секунд пялится на скакалку, а затем пожимает плечами:
– Я рад, что нам не нужно делиться с ними макаронами, – говорит он, растягивая слова в своей обычной манере. – Я беспокоился о размере порций.
Я широко улыбаюсь, качая головой. Оставляю Джереми наблюдать за кипящей водой и начинаю рыскать по холодильнику в поисках чего-нибудь к макаронам.
– Как насчет того, чтобы приготовить и эти хот-доги тоже?
Он указывает на меня пластиковой ложкой:
– Вот это я понимаю.
Когда еда приготовлена, мы садимся по-турецки на мою кровать и смотрим воскресный футбол. Официальный футбол еще не начался, но Джереми настоял на том, чтобы смотреть его, потому что это «Титаны». Мне и самой довольно интересно, так как старший брат тренера Вудс играет за них. Улыбаюсь про себя, осознавая, что никогда бы не встретила Джереми, если бы не она. Я, наверно, и для марафона не стала бы больше тренироваться.
– О чем говорила Келси? – спрашивает Джереми, засовывая вилку со спагетти в рот. – Она спрашивала, не говорила ли ты со мной еще о чем-то.
Я жую свои макароны.
– Да ни о чем.
Он втыкает вилку в свою чашку.
– Я не верю тебе.
– Ты самый шумный парень из всех, что я когда-либо знала.
– Скажи мне, что имела в виду Келси, или я стащу у тебя оставшиеся макароны.
– Это подло.
Мы с минуту или около того едим в тишине, пока он снова не заговаривает:
