Ругивлад посмотрел на нее, чуть помедлил и заставил себя отвести глаза:
— Любой словен поступил бы также.
— А вот и я! — промурлыкал кот, уложив к ногам Ругивлада что-то бурое и сочащееся кровью.
Пальцы Ольги испуганно скользнули на рукоять франциски. Баюн усмехнулся и выгнул спину под ладонью глупого человека.
— Ба, неужто с неба свалился? — обрадовался ему волхв. Все-таки, знакомство с волшебным котом разнообразило жизнь.
— С него самого!
— А это что за пакость? — Ругивлад тронул бурое ногой.
— Трофей, понимаешь ли! Добыча, как это принято у подлинных охотников, — юродствовал зверь.
Перед ним лежало большое ухо с острыми мочками.
— Ничего, — успокоил Баюн. — Новое отрастет! Будет знать наших! В дрегой раз не тольео ухи пооборву!
Девушка поднесла палец к губам, замерла. Кот тоже насторожился, и Ругивлад изготовил клинок привычным движением. Последовав его примеру, Ольга взялась за лук.
— Конный отряд, шагов за двести. Человек тридцать, с лишним, — сообщил кот.
— Видать, заметили дозорные нашего Змея Горыныча, вот и выслали богатырей порубать гадючку, — предположил словен.
— Я чувствую, это отец!
Ругивлад изумленно глянул на нее. И натолкнулся на пронзительный взгляд прекрасных девичьих очей. В нежных губах девушки мелькнула непостижимо чарующая улыбка — одна из тех, что меняют судьбы мира. Словен вздрогнул всем телом, но промолчал. Будучи верным себе, он решил отложить заумные разговоры до лучших времен.
— Лишь у жупана Домагоща из всей округи столько верховых лошадей. Больше есть, разве что, у «главы глав», — объяснила она, но ему еще не все было ясно. Минуты прямо-таки ползли в тягостном ожидании…
Но вскоре путешественников окликнули. На поляну выехало десятка три высоких светловолосых воинов, вооруженных по последнему велению неспокойного времени. Островерхие с наносником шеломы, из-под бармицы — кудри. Длинные, заостренные книзу щиты перекинуты за спину. Некоторые вои имели при себе тяжелые боевые секиры, каждая с широким полукруглым железком и длинной рукоятью с низким пахом.
Словен отметил, как на редкость легко и свободно двигались те дружинники, одетые в прочную и дорогую чешуйчатую броню. У каждого воина. как отметил Ругивлад — почти в два с половиной локтя, меч, имевший крепкий и легкий клинок с двумя лезвиями Шли они от самого основания до трехгранного острия, и дола, для крови, посередине.
Вот всадники подались в стороны, и вперед выехал предводитель — среднего роста, как показалось словену, но когда человек сидит на лошади, определить его рост очень трудно. особенно пешему, да еще с первого же взгляда, бородатый, с обильной сединой в косматых волосах.
Он не по годам легко соскочил с коня и бросился к Ольге.
— Отец! — воскликнула она, мигом утратив черты валькирии и превратившись в обычную девчонку.
Пред ними стоял жупан местных вятичей — Владух.
— Ну, и слава Роду! — заключил кот.
ГЛАВА 6. ПРОРОЧЕСТВО ИНДРИК-ЗВЕРЯ
…Наконец-то, его ждали!
Ругивлад ускорил шаг, оставив позади гостиный двор, еще не выветривший запах смолы и опилок, он направился к заветной башне на холме, где была назначена встреча.
— Град, что тесто подымается! — подумал словен, оглянувшись и невольно сравнивая нынешнее строительство со всем, что видел на Западе.
А избы вятичи строили в два яруса, с просторным гульбищем, вкруг всего жилища шел широкий помост с перилами, к удовольствию девиц и их ухажеров. Не редко здесь можно было бы приметить то одну, то другую молодуху с неизменными семечками, а то и целым кругом подсолнуха. Каждый двор был огорожен со всех сторон высоким острым кольем, и подпрыгни Ругивлад, он углядел бы разве только досчатые крыши.
По улице, заползавшей круто вверх, ему попадались горожане, мужики все крепкие, рослые, да и женщины им под стать. Многие приветствовали героя, молчаливым кивком, ибо слух о чудесном спасении Ольги скоренько облетел Домагощ.
Вот хоромина самого Волаха — местного воеводы. На миг словен остановился, любуясь красотой — там, где встречались скаты, шла толстая, но тоже деревянная, полоса с нанесенными на нее искуссными резами, удивительным ленточным плетением да причудливыми зверьми.
Вершины домов, как отметил словен, местные венчали петушиной головой, веря, что Радигош[19] не оставит
