— Была и о том его речь, княже. Но, как мог, я пытался отговорить неразумного Вадима. Он не послушал доброго совета.

Лицо Рюрика побелело, пальцы впились в подлокотники, а голос зазвучал страшным, звериным рычанием:

— И так не послушал, что две жены мои, дети малые уже будут вскоре беседовать с предками в светлом Ирии? А два брата родных на черте жизни и смерти… Если бы ты поведал о его намерении… Ты видел, сколько пролилось крови и сколько слез?

— Я скорблю о павших не меньше. Семьи оплакивают… то несомненно, но каждая — своих. А мне они все как дети. Если же ты, князь, знаешь достоверно, что родичи твои пребудут в ирийском саду у божьего терема, — утешь душу.

— А не боишься ли ты, старик, гнева моего? Да если бы я убил Вадима сотню раз, то и это бы не излечило мне сердца!

— Я не страшусь княжьей кары, ибо на все воля богов, — спокойно ответил волхв. — Это они рассудили, кому продолжить дело Гостомыслово. Вадим усомнился в мудрости Велесовой, и где теперь тот Вадим, где ближние его…

Олег, доселе стоявший бессловесно, выступил из полумрака, точно призрак:

— Ты спрашиваешь, где они? Или ты размышляешь о судьбах человеческих? Так слушай же, что вот этими руками я охотно бы придушил и склочницу Рогану, и всех Вадимовых жен и отпрысков. Но они опередили меня, избавили от угрызений совести, едва пришла весть о неудаче мятежников.

Брови волхва медленно поползли вверх, он изучающе глядел на Рюрика. Князь не ответил на немой вопрос старика, вместо него отозвался Олег:

— А чего ж ты хотел? Как иначе? Иначе никак нельзя! Если бы я не догадался разложить руны, то и моя сестра была б сейчас на пути к Фрейе [4]. Ты, премудрый волхв, зная достоверно, что готовит Вадим, не вмешался. И предоставил богам самим решать этот вопрос, а я…

— Никогда не был осведомителем, северянин! И не буду, — прервал Олега волхв.

— Ага, прямо христианский жрец в исповедальне! — нехорошо усмехнулся княжий шурин и продолжил: — А я получил лишь намек, но сделал все, чтобы уберечь и князя, и сестру, и людей своих, не уповая больше ни на каких богов! Это я, а не боги привели на подмогу и Сивара, и Трувара, и людей из Ладоги.

— Ты плохо кончишь свои дни, Орвар Одд! — вдруг произнес старик. — Признайся, это была твоя задумка — навести Вадима на княжий город. Это ты заманил его? Но какой ценой?!

— Скажи что-нибудь ещё, волхв! Только умное…

— Вижу, тебе предстоит умереть от коня.

— Ничто не ново под луной, — усмехнулся Олег, обернувшись к князю. — Это дело я уже давно уладил. Но тебе, волхв, суждено сгинуть раньше, и смерти моей ты не увидишь.

— Довольно! — прервал их спор Рюрик и, обратив взор на старика, сказал глухо: — Вот решение мое. За молчание, стоившее нам гибели стольких добрых соратников, детей и жен, я мог бы наказать тебя. Но, отдавая дань летам твоим и в память о прежних временах, о славном деде, короле Гостомысле, дарую прощение. Иди с миром и доживай свой век. А сейчас должно всем нам проводить павших с почестями, как подобает героям… Пролив кровь в одну землю за единое дело, побратались нынче и мои варяги, и верные мне словене, и мурмане тож. И уходить им вместе в одном пламени. Ты, волхв, будешь говорить за славян, а ты, Одд, за северян скажешь.

Словно бы ожидая одобрения со стороны Олега, князь встретился с ним взглядом. Закусив губы, Олег кивнул. Небрежным жестом Рюрик отпустил старика.

«Великие боги! Кабы мы знали, в какие железные руки вверяли и землю свою, и судьбу!» — подумал волхв, ковыляя к двери.

Олег шагнул к Рюрику:

— Выслушай, не гневись! Негоже трупам, пусть и вражьим, у самого города валяться. Прикажи закопать, пусть их черви едят.

Лицо Рюрика искривилось, будто глотнул отвара полыни, а в голосе прозвучала издевка:

— Смрада боишься?

— Болезней, — смиренно отозвался Олег.

— Ты верно говоришь, Одд, но решения не отменю. Нам эти болезни не страшны будут. По свершении обрядов в Словенск выходим. Дорогой ценой мне город сей достался, — прошептал он, — не смогу здесь. Новый построим, на том берегу.

— А толку?

— Есть толк, уж поверь. Если нельзя истребить осиное гнездо, то уж приглядывать за ним можно. Я ещё мост через Волхов переброшу.

— Большой мост выйдет, шагов триста.

— А иначе никак, и главное — высокий, чтобы любое судно при полном парусе пройти сумело, — прошептал Рюрик.

— Да… Чую, немало крови на том мосту прольется…

— Пусть, если иначе нельзя. А там боги рассудят меня с новгородцами.

— Как ты сказал? — не понял Олег.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату