в моей власти.
Глава 6
— Рады видеть тебя, Олег, в добром здравии! — нашёлся Полат.
Собрание одобрительно загудело. Иные повскакивали, стали отвешивать поклоны мурманину. А Полат продолжил нарочито весело:
— Не поднять ли нам, други, чаши в честь вернейшего из слуг усопшего моего родителя! В честь Орвара Одда!
— Я Рюрику не слуга, а родич и друг. Был, есть и остался, — поправил того Олег. — А вот с чашами и здравицами надо бы повременить. Случается, в них не только добрый хмель плещется, но и отрава.
Тут все разом попритихли. Некоторые и вовсе повыплескали наполненные было чары.
— Что это значит, Вещий! — возмутился в свою очередь Рулав. — Оскорбительны твои слова!
— Успокойся, старый друг! Я не хотел обидеть ни тебя, ни народ новгородский. Знаю, что предателей за этим столом нет, кроме двух-трёх, — с этими словами он простёр длань и указал во главу стола, где белее стен детинца стоял Полат.
— Да это бунт, — взревел Валит. — Ты, иноземец, знай меру! Я своими ушами слышал, как Рюрик, да будет с ним милость божия, оставлял державу сыну. Тебе же завещал быть Полату советчиком. Не боле. Так ли, Вельмуд? — ещё раз повернулся он к князю Русы.
Но Вельмуда он на прежнем месте не нашёл.
Новгородцы и гости снова зашумели, но едва лишь Олег воздел руку, всё стихло.
— Мизгиря ко мне. Слушайте, люди новгородские, и вы, гости честные, верховного волхва Алоди!
Он отступил, вставая рядом с мрачным Гудмундом плечом к плечу, и пропустил к столу Велесова слугу. Одетый в серую шерстяную хламиду, сей муж казался шире, чем был на самом деле. Сведя седые мохнатые брови, огладив серебристую бороду, волхв вымолвил:
— Хвала богам Вышним, хвала богам Навьим!
— Воистину, хвала им! — отозвались многие.
— Слава предкам нашим, и тем, которые в самом ирийском саду, и тем, кои на Велесовых полях.
— Слава, — повторил нестройный хор.
— Немногие про то ведают, да не сам ушёл от нас великий князь Рюрик. Преждевременная смерть разлучила его с народом, ибо в Кореле получил он предательский удар отравленным железом. И кабы не яд, стоял бы Рюрик среди нас, радовался бы солнцу красному да ветру буйному. Я всё время был при нём, умирающем. Но отрава поразила князя через кровь, и бессильны оказались старания наши. Исполнитель сего гнусного деяния — юноша Херед — схвачен и допрошен. Я тому свидетель. И клянусь всемогущим Велесом, богом моим, что назвал он сотворившего потраву для князя. Имя ему — Арбуй, то отец Хередов! — выкрикнул Мизгирь.
В тот же миг троих белозёрцев, доселе стоявших за спинами Полата да Арбуя, скрутили набежавшие русы. Как ни вывёртывался здоровяк Борята, его и вовсе опрокинули, у горла блеснул нож. Ощутив спинным мозгом, что возиться с ним не станут, прирежут за милую душу и глазом не моргнут, тот подчинился.
Сидевшие по правую и левую руку от белозёрских раздались в стороны.
— А этого на кол! — громко сказал Олег, указывая на Арбуя.
— Уж больно ты скор, мурманин! — возразил Валит и глянул на Полата в поисках поддержки.
— Негоже так, в самом деле, Олег! — вступился тот за родича. — Если умышлял Арбуй против моего отца, так мне его казнить или миловать. Он мой кровник, если вина его доказана.
— Доказана, и свидетели тому княгиня Риона, жена моя первая, и дочь Рюрикова, жена моя вторая, сестра твоя, Силкисив. Риона занедужила, больно тяжек для неё был бы путь из Алоди. Но Силкисив здесь и скажет слово. А дабы сомнений не было, я и Хереду жизнь сохранил — пусть посмотрит, как отца посадят на кол. Али не слышали, что я сказал? Вяжите преступника!
Хотел было Арбуй меч выхватить, да куда там. На нём враз повисло трое.
— По какому праву, ты, Вещий, людей хватаешь да вельмож знатных! Забыл, что Полат нынче заместо Рюрика нам! — воскликнул Валит. — А вы что же молчите, други?! — крикнул он собранию.
Его призыв потонул в неровном гуле. Поддерживать чудьского верховоду не спешили.
— И до тебя очередь дойдёт, старик, — прервал Олег. — Угомонись! На свой вопрос ты сам себе и ответил. Не зря прозвал меня Вещим. Могу рассказать, как умышлял против нас! Хорошо, я заблаговременно к тем Волховским порогам сушей прежнюю дружину Рюрикову отправил. Уж она поквиталась с предателями за своего князя. Посекли твою засаду так, что мы будто по крови рекою поднимались.
