— По сути, второе. — Лицо врача становится тревожным. — Мне бы хотелось отправить его туда, но эти убежища доступны только для очень богатых.
— Я могу быть чем-нибудь полезной?
— Просто посидите с ним. Дайте ему понять, что вы его поддерживаете.
Так я и делаю. Я сижу у постели Грегори Лина и держу его за руку.
Грегори наконец засыпает, и я высвобождаю пальцы из его руки, намереваясь найти кофе, чтобы немного взбодриться. Веки Грегори вздрагивают и поднимаются. Голос у него грустный:
— Как, профессор Нейду? Как вы можете это делать?
Я смотрю на него, смотрю на хрупкого представителя моей расы, сломленного контактом с космосом и его созданиями. Я не знаю, смогу ли рассказать ему, сколько утешения мне приносит мысль о том дне через три тысячи триста лет, когда искусство человечества вернется на Землю, когда мир получит назад памятники и сокровища, которые, несомненно, были бы уничтожены за истекшее время.
Наклонившись, чтобы поцеловать его в лоб, я шепчу ему на ухо известный мне секрет:
— Не все, что было принесено в жертву, утрачено.
И иду за кофе, который пообещала себе, и возвращаюсь ради поддержки, которую пообещала ему.
Когда я возвращаюсь, он поднимает глаза, в них блестят слезы.
— Не все, что утрачено, принесено в жертву, профессор. Иногда его крадут.
— Ты был украден не больше, чем я. Мы сами выбрали этот путь.
Я никогда не умела утешать ложью. Он отворачивается, но я все равно сижу рядом с ним, надеясь, что мое присутствие поможет там, где отказали слова.
Когда наступит день, я вернусь на Землю, вернусь к жертвам, которые должна там принести. Ради себя самой я не буду думать о Грегори или о жертвах, которые мы принесем нашим завоевателям со звезд.
Игорь Пронин
ДЕТИ КОМПРАЧИКОСОВ
Огромная черная туча закрыла от солнца всю восточную часть Острова, и теперь тьма быстро огибала с обеих сторон Грулий. Часто оглядываясь на молнии, раздраженно молотящие по склонам горы, Топус все ускорял и ускорял шаг, пока не помчался бегом. Тачка опасно раскачивалась, и он как мог старался объезжать глубокие следы бестолковых кентавров, но гром гремел все ближе, заставляя удлинять прыжки. У поворота дороги, возле энергобудки, покуривал трубку Ольдек, знакомый гоблин.
— Извини, тороплюсь! — издалека закричал ему фавн. — Зерно намокнет!
— Ну-ну, — кивнул гоблин, когда Топус пробегал мимо, с трудом вписываясь в поворот. — Рад небось, что не в поле оказался!
«Да уж, такую грозу в поле пережидать… — Топус даже передернул плечами на бегу. — Посевы, наверное, побьет сильно! И хорошо еще, если не будет града!»
Сзади снова громыхнуло, да так, что фавн прижал уши к голове. Вот и дом Де Литонсов, но ему дальше, на километр дальше. Через дорогу
