— Не совсем верно… — Ральф подошел к прозрачному лишь с одной стороны стеклу и всмотрелся в волнующуюся толпу. — Их отправляют в «строящиеся миры», чтобы не мелькали на людях. Работать они не смогут, работы там для них нет. Уехать куда-то — тоже. Редко кто живет больше десяти лет. Спиваются.
— И каждая смерть на совести компрачикосов! — разъярился Брайан. — Или вы, Ральф, считаете, что в этом Флот виноват?
— Да нет, не считаю. Я вообще не могу никак понять, что именно я считаю! — Передок прошелся по кабинету, ероша волосы. — Вы, случайно, не провоцируете бунт?
— Не то чтобы бунт… — Полковник виновато усмехнулся. — Ну, скажем, я занимаюсь шоковой терапией. Чем раньше поймут, что их неизбежно вдет, тем быстрее смирятся. А бунта не будет, они не в состоянии нападать на людей. Просто как роботы. Вот паника — очень даже возможна. Но только один раз. Когда мы объясним уродам, кто теперь их хозяева, все встанет на свои места окончательно, и можно будет без проблем загружать их на корабли.
— Что станется с Эллией?
— Как ни странно, она не останется без обитателей, — вздохнул полковник. — На какое-то время. Я говорю о русалах. Эти человекообразные живут в океане, но не могут, как киты, спать в воде. Спят они на берегу, и там их можно брать, но время… Время не позволяет. Я никогда не признаюсь при свидетелях в том, что скажу вам сейчас, Ральф, но уж слишком вы меня обидели и… Короче говоря, мы кое-что добавили в воду. Эллия — не первый случай такого решения проблемы. Русалы еще долго будут плавать в океане, но уже никогда не дадут потомства. А еще, наверное, много местной рыбы передохнет и всяких водорослей, но Федерации сейчас нет до них дела. А чтобы вы не считали меня извергом, поверьте на слово: на этот счет существует достаточно древняя инструкция.
— Зачем? Просто хоть намекните мне: зачем это Федерации? Жили бы да жили, кому они нужны и кому они мешают?!
— Дело в том, милый Ральф, что сегодня они, может, и почти люди. Хотя я уже сомневаюсь. А завтра мы встретим в космосе корабли нелюдей. Тех самых, страх перед которыми заставляет нас не селиться в космосе свободно, как компрачикосы, а жаться на планетах Федерации! Теперь примените тот же подход ко всем остальным «народцам», и станет понятно, почему мы не можем оставить их здесь. Хотя они, конечно же, люди, граждане и прочее!
Гул в лагере стоял такой, что разговаривать было просто невозможно. О чем-то «перешептывались» Ольдек и Илан, изо всех сил напрягая голосовые связки, но Топусу это не показалось выходом из положения. Место у них было вполне безопасное: с одной стороны — сотни гномов, с другой — покладистые фавны-овцеводы. Значит, можно и отойти, оставив тут лишних. Топус подхватил на руки не слишком сконфузившегося Корнелия и вместе с ним протиснулся к дверям в туалет. Тут их, по одному, снова обыскали. Фавн не мог не обратить внимания, что федераты не скрывали своей неприязни к народцам.
— Здесь потише! — сказал Топус, как только они вошли в изрядно уже загаженное помещение. — Упс… А кентавры, как обычно, думают, что в туалете надо гадить прямо у входа.
— Мелочи жизни!
Тут тоже посетителей хватало, и тоже все болтали, но зато не так громко.
— В общем, слушай, что думаю! — Гном, покосившись на дежуривших у дверей федератов, жестом попросил Топуса нагнуться. — Я на такие условия не согласен! Видел, как Матильда ревет?! Нам хозяева обещали разрешить ребенка в следующем году. А теперь что? Да даже если бы мы его и родили, и Матильда его на руках принесла — сейчас бы мы узнали, что пацан получит укол!
— Или девочка, — поправил фавн.
— Я думаю, пацан. Но не в этом дело. Пусть девочка! Почему они за нас решают?! Выходит, прежние хозяева нам разрешали плодиться, а эти нас под корень изводят! Это — Свобода?!
— Хватит, — попросил его Топус. — Весь этот шум, оттого что все до единого повторяют те же слова на разные голоса. Нам не дали выбора. Сейчас, как я понимаю, вот что получится: самые нервные разогреют себя и начнут цепляться к солдатам. И им будет плохо. Видишь лица солдат? Они готовы и ждут. Между тем солдаты ведь ничего не решают! Нужно что-то другое.
— Нужно отправиться к этому правительству Федерации и спросить их: вы что делаете, сволочи?!
— А вот в этом что-то есть…
Действительно, на солдат то и дело начинали наседать толпы разных народцев, однако оружием федераты пока лишь угрожали. Топус отыскал взглядом старшего наряда у входа в туалет и решительно двинулся к нему.
— Прошу прощения, сэр! — Топус успел понять, как нужно называть новых хозяев. Сержант хоть и не опустил электрошокер, но чуть расслабился. — Мое имя — Топус. Я хотел бы помочь новой власти, помочь нести нам Свободу. Я провел голосование в лагере и сформировал небольшой комитет из представителей нескольких народцев. Нам очень хотелось бы задать некоторые вопросы, чтобы потом передать ответы всем. Я думаю, это пошло бы на пользу… Ну, вы понимаете.
— Подождите там! — Пол Мадженто кивнул козлоногому на более или менее свободную часть туалета. — Люси! Слышишь меня?
— Мой позывной — Пирог.
— Пирог, нас поставили дежурить в сортир, мне не до еды. Передай наверх: уроды сформировали какой-то комитет. Настроены вроде дружелюбно.
