Но мне жалко Землю. Мать моя где-то там еще жива. В чем беда у тутошних? Нет надежды, нет пощады, нет милости. Нет выбора. И некуда бежать. Обреченные. Отдались хозяевам, думали — будет лучше. И — нет выбора… Я написал кой-что. Пусть отправят на Землю. Без меня. Там еще есть… вроде Рябого… и просто нормальные люди. Неотрекшиеся. Да. Поймут, наверное. Пусть они до последней возмо…
Роман Афанасьев
ТАМ, ГДЕ РАДУГА ВСТРЕЧАЕТСЯ С ЗЕМЛЕЙ
Мама водила машину хорошо. Она ехала быстро и ровно. Но когда дорога была в ямах, машину сильно подбрасывало. Тогда мама сильно ругалась. Она оборачивалась ко мне и говорила, чтобы я держалась крепче.
Машина у нас хорошая, большая. Я знаю, что она называется джип. Заднее сиденье большое, как кровать. Ночью мы тут спали вдвоем с мамой, и нам было удобно.
Но сейчас машину дергало, и меня подбрасывало. Сиденья оказались жесткими, и я больно ушибла руку. Мама меня жалела, но ехала все так же быстро. Так было надо. Потому что мы убегали от папы.
Папа и мама сильно поругались. Это случилось три дня назад, в среду. Они называли друг друга всякими гадкими словами и кричали. Они думают, я не знаю таких слов, а я знаю. По телевизору часто показывают людей, которые так ругаются. Я люблю смотреть телик, правда, няня мне запрещает. Говорит, что там показывают пакости. А мне нравятся пакости! Они очень интересные. И хорошо, что они на экране. А вот когда они дома — это плохо.
Мама и папа ругались долго. Я сидела в соседней комнате, прижимала к себе Эльфика и слушала. Няни не было — она приходит только днем. Мама говорит, что хоть папа и богатый и мы можем себе позволить, чтобы няня жила у нас, но лучше этого не делать. Потому что, во-первых, денег много не бывает, а во-вторых, няня почти такая же молодая, как мама, и очень красивая. Тоже почти как мама. У нее такие же длинные белые волосы, как у меня и у мамы. Папа с мамой уже ругались из-за няни, но не так сильно, как в среду.
В этот раз они очень сильно ругались. Очень-очень. Потом мама закричала, и мне стало страшно. Я выбежала из своей комнаты в зал и увидела, что мама лежит на полу, а папа стоит над ней. У него было красное лицо, а короткие волосы стояли дыбом. Он был похож на сердитого ежика.
Я бросилась к маме. Она поднялась, обняла меня, и мы с ней ушли в ее спальню. Папа за нами не пошел, только крикнул, чтобы мы не показывались ему на глаза.
Мы закрылись в спальне. Я села на кровать, прижимая к себе Эльфика. Он был мягкий и теплый. Я его очень люблю. Мама подарила мне его год назад, на Рождество. С тех пор я с ним не расставалась. Он был большой, мне выше колена. Тоненький такой человечек в зеленой кофточке и зеленой шапочке. У него были хитрые-хитрые глаза и острые ушки. И еще — лук. Правда, ненастоящий, из ткани. Но мама сказала, что если что-нибудь случится, тогда и Эльфик, и лук станут настоящими и спасут меня. Мне очень хотелось, чтобы тогда, в среду, так и случилось, но ничего не вышло. Я сидела на кровати с Эльфиком, а мама за столом. Она плакала.
Потом мы услышали, как от дома отъезжает машина. Это папа поехал в клуб. Он всегда, когда злится, уезжает в клуб. Тогда начинает злиться мама и говорит, что он ходит по бабам со своими шестерками. Я не знаю, как так бывает, но сильно расстраиваюсь, потому что мама огорчается.
Но на этот раз она обрадовалась. Перестала плакать и стала быстро одеваться. Сказала, чтобы я тоже оделась. Я спросила зачем. А мама ответила, что мы поедем к дедушке. Я обрадовалась, потому что люблю дедушку. Это папин папа. Он толстый, седой и старенький. У него много помощников, которые ходят в черных костюмах. Он живет на другом конце города, но мы бываем у него редко — маме он не нравится, а папа все время занят. А у мамы нет своего папы. Она говорит, что когда-то давно был, но она от него ушла. Она не любит рассказывать об этом.
Мы собрались и пошли в гараж. Там мама открыла большую машину джип, и мы забрались в него. И поехали. Быстро-быстро.
Ехали мы так долго, что я заснула, положив голову на мягкого Эльфика. А когда проснулась, было уже утро, а мы все ехали. В окно мне было видно, что город кончился и начались маленькие дома. Я спросила маму, куда мы едем, потому что до дедушки было близко и мы должны были давно приехать. Тогда мама остановила машину на краю дороги, обернулась ко мне и стала рассказывать. Я почти ничего не поняла. Хоть мне уже пять лет, но мама говорила про такое, что по телевизору не бывает.
Она сказала, что они с папой поссорились. Навсегда. Давным-давно она пожертвовала ради папы всем, а он не оценил. Что он не стал лучше, а остался таким же драчуном, как и был. И поэтому мы уходим. Она сказала, что папа будет за нами гнаться. Вернее, не сам папа, а его помощники, шестерки. Когда я спросила «почему?», она ответила, что папа сделал много плохого, а она про это знает. Папа боится, что мама расскажет об этом кому-нибудь и тогда папе будет плохо. И еще она сказала, что он никогда не любил по-настоящему ни ее, ни меня. Я спросила, куда же мы тогда поедем. И она сказала, что поедем к ее папе. Тогда я спросила, где он живет, и мама заплакала. У нее текли слезы и на щеках были черные полоски от туши. Она не хотела отвечать, и я спросила еще несколько раз. Тогда мама ответила: там, где радуга встречается с землей. Потом она повернулась, завела машину и долго молчала.
