власти!
— Я верю тебе, — сказал дракон тихо.
— Что мне до твоей веры? — ответил Оскар уныло. — Поздно! Даже если я отобью дочь короля у тебя и вернусь, что толку? Пусть даже меня провозгласят героем и осыплют почестями, я все равно буду чувствовать себя оплеванным.
— А тебе незачем возвращаться, — сказал дракон и встал. Длинный хвост щелкнул по камням, распахнутые крылья на миг закрыли солнце, ударившая от них тугая волна прошла по траве.
— Это как? — Оскар ошеломленно посмотрел на ящера.
Неужели это очередная уловка хитрой и алчной твари? Но зачем она тому, кто способен летать и плеваться огнем?
— Все очень просто. Ты думаешь, мне необходима принцесса? — дракон стоял, невероятно величественный, и в зрачках его бушевало кровавое пламя. — Нет, мне нужен рыцарь, чье сердце чисто и прочно, словно алмаз!
— Зачем?
— Равновесие мира держится на храбрых и преданных воинах, что взяли обет странничества, и сражаются со слугами Разрушителя везде, где ни встретят их. Недавно случилось так, что одним из таких воинов стало меньше.
— Круглый Стол? Я слышал о нем! — прошептал Оскар потрясенно.
— Но количество странствующих рыцарей всегда должно быть одинаково. После смерти Тристана появилась нужда в новом воине, способном взвалить на себя нелегкую ношу.
— Так все это было подстроено? — не выдержав, перебил дракона Оскар. — Все эти встречи и разговоры?
— Нет, — покачал головой дракон. — Они говорили то, что думали. Но если бы в тебе была хоть капля гордыни, тебя убили бы эльфы, пусти ты жадность в сердце, гномы бы не пропустили тебя. Но ты здесь, и это значит — ты чист. Я предлагаю тебе забыть родину и обычную жизнь, но обрести судьбу необычную и чудесную. Решай!
— А Лоэнгрин? — спросил Оскар. — Он тоже из… ваших?
— Да, — кивнул ящер. — Ты можешь отказаться. Тогда я попросту отдам тебе принцессу и отпущу. Замену Тристану придется поискать в другой стране. Место за Круглым Столом не должно пустовать.
— А если я соглашусь, что будет с девушкой?
— Завтра я целой и невредимой доставлю ее во дворец отца.
Оскар склонил голову, вспоминая путь, приведший его к дракону. Вспомнил родной замок — груду камней на берегу моря, подумал, что там его особенно никто не ждет, что ему незачем возвращаться. С неожиданной ясностью рыцарь вдруг понял, что другого шанса у него не будет. Никогда.
— Хорошо, — сказал он, сдерживая спазм в горле. — Я согласен.
— Тебе придется сменить имя и герб, — проговорил ящер. — Ты не сможешь вернуться в родной замок, и пути твои будут тебе неподвластны.
— Зато ни на одном из них, — Оскар криво усмехнулся, — меня не будет ждать дракон. Свой дракон…
Белоснежный ящер раскрыл зубастую пасть, из которой исторгся поток оранжевого пламени. Он ударил в Оскара, и тот был вынужден закрыть глаза. Стало невыносимо жарко, но жара быстро сменилась прохладой.
Открыв глаза, рыцарь понял, что сидит на коне.
Тот бежал по прямой, точно стрела, дороге, что тянулась по совершенно незнакомым местам.
Доспехи на рыцаре были новые и непривычные, но сидели так, словно носил их не первый год. На поясе висел длинный меч, а к седлу был прикреплен щит — незнакомый, чужой.
— Ничего себе! Это откуда? — Рыцарь взял его в руки, с необычайной легкостью повернул.
На округлом поле с необыкновенным искусством было изображено озеро, окруженное травянистыми берегами. Из голубой воды торчала рука, сжимающая меч.
Пока рыцарь разглядывал щит, в голове его появилось и засияло, оттенив все прочие мысли, одно слово — Ланселот. В озарении пришла догадка: «Это мое имя!.. Меня теперь так зовут. А как меня звали раньше?..»
Вспомнить этого он не смог.
Налетевший ветер принес лязг оружия и женский крик, прервав тягостные мысли. Ланселот… Да, именно Ланселот вытащил меч и пришпорил коня. Он мчался туда, где в жарком мареве над дорогой вырисовывались фигуры, слишком громадные и уродливые, чтобы быть человеческими.
Его ждал бой. Первый?.. Десятый?.. Сотый на этом бесконечном пути?..
Этого он тоже не смог вспомнить.
