уезжает в Москву, но оставляет заслон. «Государев полк» сторожит южные границы под командой того же Мстиславского. Осенью 1556 г. небольшие отряды крымцев тревожат наши рубежи. Иван Фёдорович противостоит им, руководя войсками из Калуги. До большого боя тогда дело не дошло…
Затем три года подряд — с 1557 по 1559-й — Мстиславский под командой Бельского весной выходит с войсками на юг, сторожить незваных «гостей».
Легко увидеть, что военные назначения он получает ежегодно. Иногда — по два-три разных за год, а иногда дело ограничивается одним. Так будет на протяжении почти всей биографии полководца, за исключением краткого перерыва в середине 1570-х.
В 1566 или 1567 г. он строит себе резиденцию на месте казачьего поселения в Епифани — мощную деревянную крепость с высокой сторожевой башней и теремами, а также несколько храмов на посаде. Здесь располагается осадный гарнизон численностью более 700 бойцов — пушкарей, стрельцов, пищальников, затинщиков, воротников, плюс значительное количество казаков. Епифань стала одним из сильнейших опорных пунктов оборонительной линии России против Крыма. Здешний острог Мстиславский мог рассматривать как военную базу, занимаясь «командирской работой» на юге страны.
На протяжении всей боевой биографии князь Иван Фёдорович Мстиславский — в воеводских чинах, как командир полков, самостоятельных полевых армий и крепостных гарнизонов — будет «работать» на степном фронте (против Казани, «черемисы», Крыма и ногайцев) около тридцать раз. На Ливонском фронте — примерно в два раза меньше.
Получается, что Мстиславский должен был на коне объездить всю страну из конца в конец многое множество раз. Конечно, в походах человек его уровня питался не мукой и солониной, как большинство подчиненных, и жил в шатре, а не под войлочным одеялом, но все же… все же… Какой современный генерал может сказать о том, что он принял участие в таком количестве боевых операций? Наверное, тот, кто прошел Русско-японскую войну, Первую мировую, Гражданскую, Финскую, Великую Отечественную и Советско-японскую, мог бы равняться с Иваном Фёдоровичем боевыми заслугами перед отечеством. Да много ли таких военачальников сыщется в истории XX столетия?
В Ливонской войне Иван Федорович также сыграл роль одного из ведущих полководцев. Первые два года войны прошли без его участия. В 1560-м он назначается главнокомандующим русскими силами на Ливонском театре военных действий. Иван Федорович не только сам ходит в походы, но и осуществляет общее руководство действиями многочисленных русских московских отрядов, выполнявших задачи в Ливонии.
Главная его задача — наступление и, особенно, важно, захват неприятельских городов.
Первый опыт борьбы в новой обстановке состоялся зимой 1560 г. В январе князь Мстиславский вышел из Пскова во главе большой рати из пяти полков к Алысту (Мариенбург, он же Алуксне). По дороге он отправил легкий корпус князя Василия Серебряного с наказом громить соседние области. Осадив Алыст, Мстиславский дождался прибытия «наряда» — осадной артиллерии. Вражеская крепость стояла на острове посреди озера. Однако зимой озеро покрылось льдом и не составило преграды для осаждающих. Подведя орудия поближе к стенам под прикрытием «туров», русские открыли огонь и за несколько часов разбили стену до основания, «…немцы с города ся сметали, город сдали», — лаконично говорится в летописи о завершении осады. В Алысте оставлены были наши воеводы со стрелецким отрядом. Тем временем корпус князя Серебряного совершил рейд по ливонским землям и вернулся в расположение армии Мстиславского: «Преж сего те места были не воеваны, а пришли на них безвестно (т. е. внезапно, неожиданно. —
Царь отправляет к Ивану Федоровичу гонца с «жалованием» — наградными золотыми монетами для командного состава.
В мае 1560 г. на Ливонском фронте сосредоточилась новая московская армия. Делалась ставка на масштабное наступление, поэтому и силы оказались в подчинении у Мстиславского немалые, в том числе «большой наряд», т. е. мощный артиллерийский парк. На стороне немцев активно выступили Польша и Литва. Положение русских войск осложнилось. Царь стремился добиться решающего успеха, показать, кто в Ливонии настоящий хозяин, потому и привлек к делу опытного полководца. По сведениям князя А. Курбского, участника похода, Мстиславский располагал 30 000 конницы, 10 000 стрельцов и казаков, а также нарядом, включавшим 40 тяжелых орудий[48].
В летописях и разрядах нередко встречается выражение «распустить войну». Оно значит — направить из расположения главных сил легкие отряды для разорения неприятельской территории. Так поступали татары, русские, литовцы и поляки. Это был общий прием в тактике ведений войн того времени. Мстиславский на собственной шкуре попробовал, как это бывает, когда по южнорусским уездам несутся крымские конники, повсюду «распуская войну». И он, соответственно, применял ту же тактику в Ливонии…
Ядро боевых сил медленно движется к твердыне Ливонского ордена — городу Вильяну (Феллину). Впереди расчищает дорогу авангардный отряд. Псковская летопись так сообщает о его действиях: «Того же лета после Ильина дни пришли воеводы князь Иван Мстиславский, да князь Пётр Шуйской и иные воеводы и шли к Вельяну с нарядом. И послали посылку князя Василия Барбошина к Володимерцу и к иным городом, и пришел на них безвестно на станы Ламошка немецкой (ландмаршал Ф. Белль. —
Корпус князя Барбашина осадил Феллин, блокировал дороги и дождался подхода Мстиславского с тяжелой артиллерией.
