«Через пять дней! — ужаснулся Макс. — Мы запалимся по-любому».
— Я заплачу… сколько нужно, — доверительным тоном пробормотал он, наклонившись к самому окошку.
— Молодой человек, — укоризненно сказала кассирша. — На завтра билетов нет. Если нужно срочно, подойдите перед отправлением поезда, может быть, кто-то сдаст.
— Спасибо. — Макс потерялся. — Я подумаю.
Они отошли от кассы, волоча поклажу.
— Билеты до Петербурга? Могу помочь.
Щуплый армянин вырос словно из-под земли.
— Два на завтра, на одиннадцать тридцать семь, — сказал Макс.
— На завтра очень сложно достать. Тройной тариф, — заявил посредник.
— Годится.
Мошенник, у которого земля под ногами горела, был готов на все.
— Давайте документы.
Армянин забрал паспорта и юркнул в толпу, за которой виднелись двери служебного входа.
Мимо прошли скучающие менты, мазнув аферистов поганым цепким взглядом. Майя поежилась, Макс равнодушно отвернулся.
Армянин вернулся, бодро помахивая билетами. Отошли в угол.
— Плацкарт, зато рядом. Вот, смотрите дату.
Сделка потянула на тысячу сто гривен, но она того стоила.
— Куда теперь? — спросила Майя, когда армянин растворился среди жаждущих уехать. — В гостиницу?
Макс припомнил «Москву», Анатолия из Норильска и перцовку по жаре. Белого колдуна в парке.
— Нет! — Его передернуло. — К дьяволу этот город.
Он впрягся в рюкзак, подцепил баул и двинулся к выходу.
Частники ловили клиентов на прежнем месте:
— В Ялту едем?
— В Алушту, дешево, молодые люди?
— В Севастополь, сто долларов, больше никого не берем, — жестко предложил Макс, глядя в глаза самому наглому.
Шоферюга отвел взгляд.
— Едем, — засуетился он. — Прошу в автомобиль.
— Ты чего, Никитин? — зашипела Майя. — Завтра в одиннадцать надо быть здесь.
— Вот завтра и будем, — отрезал Макс. — А сейчас едем.
Он направился к радушно открытым дверям такси. Майя поплелась сзади.
Всю дорогу до Севастополя Макс проспал. Взял и вырубился, прислонясь к правой двери. Добудились его только в городе, когда надо было определяться с конечной остановкой.
Заселились в гостиницу «Севастополь». Свободные номера нашлись без проблем. Город сразу показался Максу легким, в нем не было давящей ауры Симферополя, а может быть, просто осталось превратное впечатление от похождений в отеле «Москва» и общения с белым старцем.
Майя категорически отказалась покидать номер и оставлять без присмотра драгоценные пожитки. Гулять пришлось отправиться без нее. Макс не опасался бегства подруги, и не потому, что носил билеты в кармане, — он видел ее беспомощность и полную неспособность к самостоятельному действию. Сокровища выпили из нее силу. Доселе Макс никогда не имел такой кучи золота и не знал, на что оно способно.
Из гостиницы на проспекте Нахимова Макс пошел к центру и свернул на Большую Морскую, привлеченный чисто питерским названием. Однако ничего знакомого Максу не встретилось. Дома были совершенно не ленинградскими, а классическими южными, белыми, с колоннами и веселенькими деревцами под голубым небом. Севастополь был совершенно не похож на Петербург, и Большая Морская вывела не к Исаакию, а на площадь Ушакова. Бюст адмирала на коренастой стеле выглядел провинциально уютным. От площади вели улицы двух классиков — Гоголя и Ленина. Поглазев на здание Матросского клуба, Макс решил направиться к морю и выбрал классика марксизма-ленинизма. Он свернул на Троллейбусный спуск и пошагал вниз, монотонно отмеряя ногами километры дороги.
Вскоре Макс учуял запах свободы — запах йода и соли; даже смачный автомобильный выхлоп не всегда мог его заглушить. Дорога огибала бухту. Макс вышел за обочину и долго стоял, любуясь закатным зеркалом водной глади. Ему было хорошо и спокойно. Так приятно не было за весь период крымской жизни. «Наверное, оттого, что все дела сделаны», — подумал Макс и пошагал дальше.
Он оставил за спиной Южную бухту и поднялся в парк. Он долго бродил по аллеям, глазел на пушки разных веков, приглядывался к потенциальным терпилам. На Малаховом кургане бойкие лоточники продавали целительные брошюрки Геннадия Малахова. Их охотно брали туристы. «Чистая работа, —
