употреблению никотина.
Эта пачка лежала у него в кармане уже две недели — невостребованная.
Он стоял и смотрел на убегающую зелень, пытаясь понять, что же его взволновало. Так бывает, например, когда у человека есть какие-то долги, и это продолжается довольно долго. В определенный момент, он уже не понимает, в чем же суть тревог — он начинает вздрагивать безо всякой причины. Кажется, что весь мир на тебя наступает. Чувство, подобное этому, вдруг пришло к нему. Он сосредоточился, пытаясь справиться сам с собой.
— Ну чо, едем? — спросил его парень рабочей наружности, лет тридцати, небритый, в спортивном костюме.
— Угу, — ответил Костя словно сам себе.
— Да что там?
Костя услышал резкий запах спиртного.
— Куда мы едем? Ты хоть понимаешь, куда мы едем? Ничего ты не понимаешь? Ты думаешь, я это просто так говорю? Нет. Я все знаю. Братуха, дай прикурить.
Костя достал зажигалку. Лицо парня было сухим и вытянутым, и где-то в уголках глаз виднелись какие-то странные тени. Впрочем, на лице у любого человека, даже у хронического алкоголика, что-то есть. Это нужно лишь суметь увидеть.
— Так вот, — парень глубоко затянулся. У него была сигарета без фильтра. — Бог дает, бог и берет. А это не бог, братан. Пойми. Это не бог.
Костя отшатнулся.
— Запомни это! — услышал он уже за спиной. — Ты еще поймешь! Именно ты! Именно ты!
Костя был удивлен. Не тому, что услышал, а тому — как он это воспринял.
Казалось бы — какой смысл слушать пьяный бред. В поездах всегда полно самого разного, непонятного, народу.
— Черт.
Он стоял, смотрел в окно, но там не было ничего интересного. В голове, точно муха, металась какая-та мысль, и он все не мог ее поймать.
ЧТО-ТО ДОЛЖНО БЫЛО БЫТЬ ЗА ОКНОМ.
Костя даже посмотрел сам на себя в отражении в стекле.
— Это жара, — сказал он.
Ему тотчас пришли на ум слова Сергей Сергеева, который был родом из Краснодара про жару. Мол, эта жара — это не жара.
Но, с другой стороны, какая разница — жарко или холодно, когда ты едешь к морю.
Так он стоял минут пять, меняя фокусировку зрачков. Глядя сам на себя, он несколько раз улыбнулся.
Готично?
Конечно.
Еще модно говорить — «готишно», но Костя контркультурные сайты не посещал.
Он улыбнулся и показал зубы. Что это? Что это за зубы? Костя сощурился, пытаясь выяснить, что же он видит. В этот момент поезд стал поворачивать, обращаясь окнами к солнцу, и глаза Косте ударил солнечный зайчик.
В закрытых глазах отразился темный силуэт, и Костя еще некоторое время стоял, пытаясь рассмотреть его.
— Ерунда, — сказал он сам себе.
Конечно, ничего другого и не могло быть. Но, придя в вагон-ресторан, он не на шутку разволновался. Попросил у бармена бутылку минералки. В этот момент рядом с ним появился Саша Петькин.
— Йоу, чувак! — воскликнул он.
Костя икнул. У него не было слов. Он вообще не знал, что сказать.
— Джо Вокер! — воскликнул Саша.
Костя вздрогнул.
— Вот!
Он увидел перед собой сначала указательный палец, а затем — бутылку «Джо Вокера».
— Пойдем, — произнес Петькин, — тут едет один Амиго. Это — камрад Буффало с удаффкома. Мы взяли вискарь и бутерброды с красной икрой, йоу. Пойдем.
— Пойдем, — как-то скромно ответил Костя.
Костя как-то сразу не сообразил, что значит «амиго». Ему подумалось, что это — какая-та марка напитка, а удаффком — это то ли бар такой, то ли — магазин. Да, скорее всего — магазин. Его голова была полна странных ощущений, и он гнал их прочь.
Ему вдруг вспомнился один случай…..
— Хотя — ерунда, — сказало ему подсознание.
— Конечно, ерунда, — ответили внутренние голоса.
