суаре у лорда Данфри на прошлой неделе. Она настаивала, чтобы я села рядом с виконтом Тинзли. Он слеп на один глаз и такой дряхлый, что не может вспомнить, что ел на обед – запеченную рыбу или жареного гуся.
– Я догадываюсь, что ты все еще намерена выйти замуж только по любви.
Грейс вздернула подбородок.
– Если не по любви, то я вообще отказываюсь выходить замуж.
Но до сих пор Грейс еще не встретила мужчину, который бы заинтересовал ее.
Даже Джулиан не производил на нее впечатления.
Он появился несколькими минутами позже в компании Клер и Перси. Хотя Тори несколько раз упомянула Джулиана в разговоре с Кордом, им еще предстояло познакомиться. Когда он вошел, она заулыбалась:
– Джулиан! Как я рада, что вы пришли! Он очень галантно склонился к ее руке.
– Это я очень рад, Виктория.
– Вам давно пора познакомиться с моим мужем. – Она подвела его к Корду, который разговаривал со своим другом Рейфелом Сондерсом. – Корд, это Джулиан Фокс.
– Мистер Фокс.
– Лорд Брант.
– Кажется, вы знакомы с его светлостью герцогом Шеффилдом.
– Да, – сказал Джулиан. – Мы несколько раз встречались.
Все приличия были соблюдены, но Корд не проявил расположения к гостю. Тори видела, что муж оценивает Джулиана, как это делают мужчины, и гадала, каковы результаты, оценки.
Гадать долго не пришлось. Корд задержал ее на пути в гостиную и отвел в сторону, подальше от гостей.
– Ну вот… Наконец-то я увидел неуловимого мистера Фокса.
– Да, и я рада, что он смог прийти.
– Вы никогда не говорили, насколько он обаятелен. Ей не нравилось, как он смотрел на нее, не нравилось, что взгляд его стал тяжелым.
– Я говорила вам, что он очень приятный мужчина.
– Вы также никогда не упомянули, что он шести футов роста, чрезвычайно хорошо сложен и один из самых красивых мужчин во всем Лондоне.
Она вздернула подбородок.
– Я не думала, что его внешность имеет какое-то значение.
– В самом деле?
– Я надеялась, что он вам понравится.
– О, я нахожу его просто потрясающим. – Корд не сказал ничего больше, просто взял ее за руку, переплетя ее пальцы со своими, и твердо повел в гостиную.
Усевшись, она почувствовала облегчение. Корд дружелюбно разговаривал с гостями, и она подумала, что когда он хочет, то может быть даже более обаятельным, чем Джулиан. Корд производил впечатление идеального хозяина, беззаботного и веселого, однако она чувствовала на себе его взгляды, бросаемые снова и снова.
Доктор Частейн рассказал, как недавно ему пришлось принимать сиамских близнецов.
– Вы бы их видели. Соединенные головами. Никогда не приходилось видеть ничего подобного. Умерли, не прожив и двух недель. И слава Богу, по правде говоря. – Он начал было рассказывать новый столь же неприятный случай из своей медицинской практики, но тут деликатно вмешался Джулиан.
Бросив взгляд на Тори, он с улыбкой рассказал о казаках, которые оказались цыганами.
– Их выступление было совсем неплохим, – закончил он, – пусть они и смошенничали.
История всех рассмешила, и Тори благодарно улыбнулась рассказчику.
Потом он заговорил об опере, которую они слушали, о 'Дон Жуане'.
– Исполнение оказалось самым лучшим из того, что мне приходилось слышать. Вы согласны со мной, Виктория?
Она улыбнулась:
– Оно было прекрасным. Я ведь не была в опере с тех пор, как родители привозили нас с Клер в Лондон много лет назад. Все оказалось еще восхитительнее, чем тогда.
– Это было замечательно, – вставила Клер. – Жаль, что вас не было с нами, милорд, – обратилась она к Корду. – Вы получили бы большое удовольствие.
Глаза Корда жгли Тори.
– Уверен, что так оно и было бы.
Чета Частейн, также посетившая оперу, согласилась с высокой оценкой. Грейс не была в опере. Она никогда не была близка со своим отцом, а за последние несколько лет они еще больше отдалились друг от друга. Это печалило Грейс, но она ничего не могла с этим поделать.
