привязанность и порождаемая человеком проекция заставляют его видеть перед собой нечто приятное. Более того, такая пристрастная привязанность приводит к тому, что мы преувеличиваем одно незначительное хорошее качество, заставляя его выглядеть на все сто процентов прекрасным и положительным. Как только ментальный подход меняется, меняется и воспринимаемая нами картина. Таким образом, этот вид любви и сострадания представляет собой, скорее, пристрастную привязанность.
Другой вид любви и сострадания основывается не на том факте, что нам что-то кажется привлекательным и приятным, но на осознании того, что другой человек — точно так же, как мы сами, — стремится к счастью и не желает страдать, поистине обладая полным правом обрести счастье и преодолеть страдания. Исходя из этого, мы чувствуем свою ответственность, ощущаем свою близость по отношению к этому существу. Это и есть истинное сострадание. Это связано с тем, что сострадание основывается на разуме, а не только на эмоциях. Как следствие этого, не имеет значения, каков подход другого человека — носит он негативный или позитивный характер. Имеет значение только то, что перед нами человек, чувствующее существо, которое испытывает боль или переживает радость. Нет никакого резона не испытывать сострадания, если мы имеем дело с чувствующим существом.
Различные виды сострадания на первоначальном уровне носят смешанный характер, переплетаясь между собой. Некоторые люди считают, что определенные личности отличаются крайне негативным, жестоким подходом к другим. Создается впечатление, что таким личностям совершенно чуждо сострадание. Однако, как мне кажется, в этих людях так же присутствуют ростки сострадания. Причина такого мнения заключается в том, что даже эти люди очень ценят проявление по отношению к ним заботы и ласки. Способность ценить добрые чувства других людей говорит о том, что где-то глубоко внутри у них присутствуют ростки сострадания.
Сострадание и любовь не являются продуктом человеческой деятельности. Идеология — это продукт человеческой деятельности, в то время как эти два качества рождены самой природой. Очень важно признавать эти природные качества — особенно в те моменты, когда мы, столкнувшись с проблемой, не можем найти ее решения. Например, как я думаю, китайские правители столкнулись с проблемой, которая частично является порождением их собственной идеологии, системы. Но когда они пытаются решить эту проблему за счет собственной идеологии, то проблема все время от них ускользает. Бывает, мы создаем проблемы в религиозной сфере — иногда причиной этому служит сама религия. Если мы будем решать эти проблемы религиозными методами, то совершенно ясно, что таким образом мы ничего не добьемся. Поэтому, я думаю, при столкновении с проблемами подобного рода очень важно обратиться к своим основным человеческим качествам. И тогда, как мне кажется, найти решение будет гораздо проще. Таким образом, я часто говорю, что лучший способ решения человеческих проблем — это решение через их человеческое понимание.
Очень важно признавать изначальную природу человечности и ценность человеческих качеств. Образован человек или нет, богат или беден, принадлежит к той нации или другой, исповедует ту религию или другую, придерживается этой идеологии или какой-либо еще, — вторично и не имеет значения. Вернувшись к своей основе, мы видим, что все люди одинаковы. И тогда мы можем искренне произносить слова «брат» или «сестра» — они будут не просто красивыми словами, но и обретут некое значение. Мотивация такого рода автоматически служит развитию практики доброты. Это дает нам внутреннюю силу.
В чем цель моей жизни? В чем заключается моя ответственность? Нравится мне это или нет, я нахожусь на этой планете, и будет гораздо лучше, если я сделаю что-то для человечества. Таким образом, вы видите, что сострадание является истоком, или основой. Если мы позаботимся о том, чтобы культивировать сострадание, то увидим, что это повлечет за собой развитие и других положительных человеческих качеств. Тема сострадания — это отнюдь не привилегия религии; очень важно знать, что это касается человека вообще. Это вопрос выживания человечества. Сострадание — это не роскошь. Я сказал бы, что скорее религия является до некоторой степени роскошью. Если у вас есть религия, это хорошо. Но совершенно ясно: прожить можно без религии. Однако без этих основных человеческих качеств обойтись никак нельзя. Без них мы не сможем выжить. Это вопрос нашего собственного внутреннего мира и равновесия ума.
Теперь давайте поговорим о человеке как о социальном животном. Если нам, например, не нравятся другие люди, нам все равно придется жить с ними вместе. Закон природы заключается в том, что даже пчелы и другие животные должны жить вместе, взаимодействуя между собой. Меня привлекают пчелы, потому что я люблю мед — он удивительно вкусен. Продукт деятельности пчел — это нечто такое, что мы не способны производить сами. Он замечателен, правда? Мне кажется, я чересчур эксплуатирую пчел. И вот даже эти насекомые обладают определенными обязанностями, они очень хорошо умеют трудиться сообща. У них нет конституции, закона, полиции — нет ничего в этом роде, однако их совместный труд эффективен. Такова их природа. Подобным образом каждая часть цветка также прилажена на свое место не человеком, а природой. Сила цветка — это нечто примечательное. У нас, человеческих существ, есть конституции, законы, полиция, религия. У нас много чего есть. Но на практике, как мне кажется, мы отстаем от этих маленьких насекомых.
Иногда развитию цивилизации сопутствуют позитивные свершения, прогресс, но мы слишком увлекаемся этим прогрессом, пренебрегая или забывая о своей изначальной природе. Каждый шаг в развитии человеческого общества должен осуществляться на основе нашей изначальной природы, иначе он просто не имеет смысла.
Ключевым моментом в сотрудничестве, совместной работе является чувство ответственности. Но оно не может быть развито насильственными методами, как это пытались сделать в Восточной Европе и Китае. Для того чтобы развить в уме каждого отдельного индивидуума чувство ответственности, умение заботиться об общих интересах больше, чем о своих собственных, нужно сделать колоссальное усилие. В странах, о которых я говорил,образование,
