все участники демонстрировали отличное чувство юмора во время обсуждений.
«Кажется, что научные исследования проникают все глубже и глубже. С другой стороны, все больше людей, по крайней мере, ученых, начинают понимать, что духовный фактор также важен. Я говорю "духовный", не подразумевая специфической религии или веры — только простое участливое сострадание, человеческую отзывчивость и мягкость. Духовные люди участливы, немного более скромны и немного более довольны жизнью. Я считаю духовные ценности первичными, а религиозные — вторичными. По моему мнению, различные религии усиливают эти основные человеческие качества. Как у последователя буддизма, у меня практика сострадания и практика буддизма являются фактически одним и тем же, однако практика сострадания не требует религиозной преданности или веры — она может быть независимой от религии. Поэтому основной источник счастья для человечества зависит от человеческого духа, от духовных ценностей. Если мы не объединим науку и эти основные человеческие ценности, то научное знание будет порождать проблемы и даже приводить к бедствиям. Я думаю, что достижения науки и техники, несмотря на всю их ужасающую разрушительную силу, потрясающи, но из-за того, что они иногда приносят страх, страдание и беспокойство, некоторые люди полагают, что они негативны.
Научное знание может рассматриваться как способность человеческого интеллекта — его можно использовать как в положительных целях, так и в отрицательных, но само по себе оно нравственно нейтрально; становится ли оно созидательным или разрушительным — зависит от мотивации. С надлежащим побуждением научное знание становится конструктивным, но если побуждение негативно, то знание становится разрушительным. Эти конференции, в конечном счете, должны показать путь объединения науки и духовности. Я думаю, что каждый из нас уже сделал некоторый вклад в этом отношении, и я уверен, что эта конференция пройдет так же успешно, как и предыдущие. Мы можем изменить некоторые вещи... если нет — то, по крайней мере, не принесем никакого вреда».
Во время последнего предложения все рассмеялись. Его Святейшество закончил с сияющей улыбкой: «Отлично! В силу этих причин и с этими чувствами я приветствую вас всех в своем доме».
Пришла моя очередь как председателя и научного координатора ответить на слова приветствия. К тому времени все мы до глубины души были тронуты тем, что имели возможность быть частью этого исключительного события.
Я продолжил, кратко описав акценты будущего недельного обсуждения. В основном, мы должны были сосредоточиться на состояниях сознания, важных для человеческого существования и в то же время не вполне понятных для жителей Запада: сна, сновидения и смерти. Сохраняя дух проекта, мы хотели обратиться к этим темам в самом широком смысле; ради этого расширенные обзоры того, что изучается на Западе, будут представлены специалистами в своих областях. Посоветовавшись, мы решили, что первые три дня будут посвящены теме сна и сновидений, оставшиеся два — смерти.
Теперь я кратко опишу темы, объясню, почему мы их выбрали, и представлю приглашенных докладчиков. (Кроме этого, информацию об участниках можно найти в конце книги.)
Первый день, в который рассматривалась тема сна и сновидений, был посвящен неврологии, изучающей сон как физиологический процесс. Мы должны учитывать результаты неврологических исследований сна, поэтому первым планировалось утреннее выступление специалиста в данной области Майкла Чейза (Университет Калифорнии в Лос-Анджелесе), который отменил свой доклад в последнюю минуту. К счастью, в Дхармасале у нас была выдающаяся группа нейробиологов: Клиффорд Сарон (Университет Калифорнии в Сан-Франциско), Ричард Дэвидсон (Университет Висконсина в Медисоне), Григорий Симпсон (Школа Медицины Альберта Эйнштейна), Роберт Ливингстон (Университет Калифорнии в Сан-Диего) и я (Национальный Центр научных исследований, Париж). Вместе мы подготовили доклад относительно основных механизмов сна, и было решено, что в присутствии Его Святейшества доклад зачитаю я.
Второй день был посвящен проблеме трактовки сновидений в психоанализе, находящемся на границе между научной психологией и гуманитарными дисциплинами. Психоанализ оставил глубокий отпечаток на западных представлениях о роли сновидений и структуре сознания. Возможно, некоторые читатели предпочли бы, чтобы на конференции была представлена другая школа психотерапии, но мне кажется, что фрейдистская традиция более влиятельна и более распространена. Нашей целью было не утверждение превосходства фрейдистской школы, но привнесение в дискуссию ощущения того, в какой мере анализ сновидений стал частью западного мышления и культуры. Джойс Макдугал, известное и уважаемое лицо в современном психоанализе как в Европе, так и во всём англоязычном мире, была выбрана докладчиком второго дня.
Для третьего дня было решено углубиться в более свежую и спорную область проблемы сновидений — обсудить феномен осознанных сновидений. Мы выбрали эту тему потому, что она, с одной стороны, не получила достаточного научного внимания на Западе, и, с другой, является предметом активного исследования в буддийской традиции. Мы надеялись, что именно здесь проявится связь науки с тибетским буддизмом. По данному вопросу докладчиком выступит Джейн Генкенбах, психолог Университета Альберты, которая активно работала в указанной области в течение нескольких лет.
В четвертый и пятый дни будет рассмотрена проблема смерти. Мы уменьшили эту огромную тему до двух разделов. В четвертый день мы хотели рассмотреть биомедицинское понимание процесса смерти. Хотя медицина и проникает в наши жизни, однажды человек сталкивается с концом жизни, и в этот момент вся огромная теоретическая и экспериментальная база современной биомедицины оказывается несостоятельной. Так же мало известно о глубинных, заключительных стадиях умирания. Мы обратились к Джерому («Питу») Энджелу с просьбой взяться за эту трудную задачу — в качестве члена
