В первой строфе говорилось о необходимости взращивать в себе мысль о том, что все другие живые существа ценны. Вторая же указывает на важность этого признания ценности других существ; говорится в ней также и о том, что забота о других, развитая на этой основе, не должна питаться ощущением жалости, испытываемой к другим существам, то есть на мысли о том, что они суть существа низшего порядка. Подчеркивается, напротив, что забота о других существах и усмотрение в них драгоценностей основано на почтении и уважении к ним как к превосходящим нас.
Думаю, что вторую строку – «пусть я буду в своих глазах незначительнее всех других» – можно правильно понять лишь с учетом контекста. Она вовсе не означает, что вы должны стать нарочито низкого о себе мнения, оставить все надежды, чувствовать угнетенность духа, я, мол, «хуже всех других, ни на что не годен, глуп и слаб». Речь здесь идет совсем не о такой приниженности.
Считать себя ниже других можно лишь в каком-то отношении. Скажем, в определенном смысле можно считать, что человек превосходит животных. Мы наделены способностью различать добро и зло и задумываться о будущем. Однако, мог бы добавить кто-нибудь, в других отношениях человек уступает животным. Ведь хотя животные и не различают добро и зло в нравственном смысле и не способны предвидеть долгосрочных последствий своих действий, они наделены особым чувством порядка вещей. В африканской саванне можно увидеть, что хищник набрасывается на жертву только по необходимости, когда голоден. Когда же хищник не голоден, он мирно сосуществует с другими зверями. Напротив, люди, хотя и способны различать добро и зло, действуют иногда из чистой алчности. Иногда мы попросту потакаем своим прихотям – например, отправляясь на охоту или рыбалку, убиваем из спортивного интереса. Так что в известном смысле можно считать, что человек ниже зверя. Именно в таком относительном смысле и предлагается здесь ставить себя ниже других.
Одно из оснований использовать здесь слово «ниже» – это стремление подчеркнуть: уступая таким обыденным эмоциям, как гнев, ненависть, сильная привязанность и алчность, мы тем самым не сдерживаем себя. Нередко мы совершенно не учитываем того, как наше поведение сказывается на других существах. Но если мы будем сознательно взращивать в себе мысль о том, что другие выше нас, что они достойны уважения, то тем самым создадим себе основу для сдержанности. И тогда, если уж возникнут дурные эмоции, они не будут так сильны, и мы не позабудем о воздействии своих поступков на других людей. Вот об этом-то и идет речь, когда предлагается ставить других выше себя.
Эта строфа очень точно выражает самую суть практики буддийской дхармы. В буддизме под дхармой имеется в виду прекращение страданий или нирвана, истинная дхарма. Насчитывают много уровней прекращения. Например, воздержание от убийства может быть дхармой. Но его нельзя назвать буддийской дхармой как таковой, прежде всего потому, что воздерживаться от убийства может даже нерелигиозный человек, если он соблюдает закон.
Дхарма в буддийской традиции – это состояние свободы от страданий и от скверны, лежащей в основе страданий. Эта строфа учит бороться с этой скверной, с этими отрицательными эмоциями и помыслами. Для практикующего буддиста настоящий враг находится внутри него самого. Именно эти эмоциональные и умственные изъяны и порождают боль и страдания. Истинная задача того, кто практикует буддийскую дхарму, – одолеть этого внутреннего врага.
Поскольку применение контрмер против этих эмоциональных и умственных изъянов – главнейшее в практике дхармы и в известной мере ее фундамент, то в третьей строфе и подчеркивается необходимость с самого начала взращивать в себе чуткость. Если вы потакаете возникающим в вас отрицательным чувствам и даже не отдаете себе отчета в том, что они отрицательны, то вы предоставляете им полную свободу, и они могут настолько
