Они спускались по каменным ступенькам тюрьмы, когда, Найсмит, испытывая неловкость, спросил:
— Веллс уже договорился с вами о вознаграждении?
— Веллс? — эхом повторил адвокат, думая о чем-то своем. — Нет, какой Веллс? Боюсь, я с ним не знаком. Знаете, — проговорил он, снова останавливаясь, и посмотрел в лицо Найсмиту, — это вообще невероятно, что сегодня вечером я вообще куда-то вышел. Не могу понять. Я же был на званом обеде. Святые небеса, завтра моя дочь выходит замуж… — Его лицо скривилось. — Хорошо, доброй ночи, — бросил он и повернул прочь.
— Подождите, — выкрикнул ему вслед Найсмит. — Если это не Веллс попросил вас помочь мне, тогда кто?
Джером не стал останавливаться.
— Ваш друг Чуран, — раздраженно бросил он через плечо.
Звук его шагов затих, отдаваясь эхом от тротуара. Адвокат ушел.
Найсмит проснулся от ощущения, что он в комнате не один.
Домой он добрался около полуночи уставший, как собака, и почти сразу провалился в мучительный сон. Теперь он сидел в темноте полностью проснувшийся, и все его чувства посылали сигнал тревоги, предупреждая об опасности, которая невидимо вползала в комнату.
Не было ни звука, ни движения, но темнота была наэлектризована присутствием чего-то сильного и угрожающего.
Затем медленно, как мираж, в воздухе посредине комнаты ожило голубоватое свечение.
Найсмит затаил дыхание; голубое свечение продолжало становиться все ярче и ярче, и теперь он уже мог различить короткую и толстую форму какого- то предмета, висящего в воздухе.
Предмет напоминал кусок трубы, изогнутой вниз, образуя нечто похожее на букву Г. Теперь, по мере увеличения интенсивности свечения он уже видел, что это был пистолет: пистолет совершенно точно, хотя и не похожий на те, что ему до сих пор доводилось видеть. Ручкой он был обращен к нему, ствол — в противоположном направлении. Тяжелый и короткий, он имел утонченные и говорящие о мощи линии, которые плавно переходили одно в другую. Интуиция подсказывала, что он принадлежал к тому же семейству, что та загадочная машина, которую передал Ремсделл; совершенно разнясь по форме, они, тем не менее, были как братья.
Он висел без поддержки, твердый и реальный, и все же в голубом свете выглядел почему-то призрачным. Его размеры были больше любого пистолета, изготовленного для нормальной человеческой руки. Найсмит даже смог представить себе, как он встает с постели, подходит и берет в руки его рукоятку. Но он понимал, что его кисти едва ли хватит, чтобы охватить ее, а пальцы едва ли достанут, чтобы нажать спусковой крючок.
Тишина стояла абсолютная. Найсмит позабыл дышать.
Ощущение угрозы по прежнему стояло в комнате, даже еще более сильное, чем раньше: частично оно исходило от оружия, висевшего в воздухе, частично от каких-то теней за ним. Пистолет излучал грубую силу. Найсмит испытывал желание коснуться его и одновременно инстинктивно боялся этого… боялся той пожирающей энергии, которая может высвободиться, если он коснется спускового крючка. Он четко представлял себе, что это был необычный пистолет.
И тут темнота, казалось, приподнялась.
В дальнем конце комнаты, где должны были находиться кухонный и платяной шкафы, Найсмит увидел Нечто, которое шевелилось, совершая какие-то
