Она поворачивается к Томи и с трудом сдерживает крик: глаза у ее сына как два черных провала.
Ниса не слышит безмолвного зова Томи и, естественно, не может понять выражения его лица.
— Давай спать, Томи, — тихо говорит она. — Уже два часа ночи.
— Томи…
Она тянет его за рукав.
— Оставь меня в покое!
— Томи, — голос у Нисы срывается, — очень прошу, послушайся меня хоть раз…
Он не обращает на ее слова никакого внимания. Идет к двери купола, но Ниса догадывается, что он хочет сделать, перебегает бесшумно к распределительному щиту и включает магнитные замки. Язычки входят в пазы, и когда Томи оказывается у двери, она уже заперта.
— Выключи замки, мама.
— Ты что, думаешь, я не слышу голосов? Он смотрит на нее изумленно.
— Ты слышишь голоса? — переспрашивает он. —
— Их двое, два чудовища из страшного сна. Томи облегченно вздыхает: его она не слышит.
Голоса в голове у Нисы то замирают, то снова звучат отчетливо.
Мать и сын, замерев, вслушиваются в голоса, которые то и дело прерываются: похоже, что все внимание тех, кому голоса принадлежат, обращено сейчас на что-то совсем другое.
Томи пристально смотрит на мать, но лицо у нее совершенно спокойное: этого голоса она не слышит.
— Мама!!! Это он!!!
Томи подбегает к матери и крепко-крепко обнимает ее. Ниса его сухо спрашивает:
— Что происходит?
Из-за двери купола доносится звук, похожий на стрекот тысячи обезумевших от любви сверчков.