Мортимер с весьма серьезным выражением лица посмотрел на Уортэма и сказал:
— Вы ошибаетесь.
— Почему?
— Потому, что речь идет о вашей жене, доктор.
Сэр Микаэль широко раскрыл глаза, он не верил своим ушам. Он сделал над собой усилие и сказал ледяным тоном:
— Будьте столь любезны повторить то, что вы сейчас произнесли, прошу вас!
— Та, о которой я так долго мечтал, та, которую я люблю — леди Уортэм, ваша жена.
Доктор глубоко вздохнул.
— Итак, мистер Нарборо, вы явились сюда, чтобы сообщить мне, что вы любите Джейн?
— Ее зовут Джейн?
— А вы не знали?
— Нет… Это имя мне очень нравится…
— Вот и прекрасно. А теперь, мистер Нарборо, может быть вы все-таки объясните, почему вы изволили пошутить столь странным образом?
На лице Мортимера появилось выражение самого искреннего удивления.
— Вы мне не верите?
— Нет, мистер Нарборо, нет! Я не верю во все это! Вы просто дурно воспитаны! Неотесанный грубиян! Вы вероятно заключили пари, решили позабавить вертопрахов вроде вас?! А может быть… Послушайте! Может быть вы из тех жалких частных детективов, которых нанимают, чтобы следить за подозреваемыми в неверности мужьями и скомпрометировать их?
Мортимер сокрушенно покачал головой.
— Я не обижаюсь на вас, доктор, я вас хорошо понимаю. Потерять такую женщину, как леди Джейн — не так просто.
— А я еще должен ее потерять?!
— Конечно… Не может быть, чтобы такая большая любовь, какую я испытываю к леди Джейн осталась неразделенной, право же!
— Вы начинаете сильно действовать мне на нервы!
— Естественно…
— Ну хорошо, если вы искренни, то позвольте спросить, на что вы надеетесь, рассказав мне все это?
— Ни на что. Я просто хотел предупредить вас, что ваша жена и я любим друг друга. Я не сторонник тайных поступков, пустых слов, скрытых намерений. Я хочу полной откровенности в отношении леди Джейн!
Сэр Микаэль совершенно растерялся.
— Мистер Нарборо, а что если я вам запрещу говорить больше о моей жене и посоветую оставить ее в покое?
— К сожалению, мне придется не внять вашему совету.
У Уортэма, по мере того, как он убеждался в искренности своего собеседника, зарождалось странное чувство. Это не было ревностью… Это напоминало то, что переживает человек, у которого пытаются отнять то, что ему принадлежит и о существований которого он до сего момента и не подозревал. Он не мог удержаться от вопроса:
— Что же вас так прельстило в леди Джейн?
— Все.
— А что больше всего?
— Глаза.
— Глаза?
— Послушайте, сэр Микаэль, не пытайтесь меня убедить в том, что вы никогда не замечали, что таят в себе эти глаза!
— Бог мой…
— Я никогда не встречал женщину с такими прекрасными серыми глазами!
— У леди Джейн серые глаза?
— А вы этого еще не заметили?
— Право же…
Последовало долгое молчание. Уортэм считал — по крайней мере до сего момента —, что ничто не может его застать врасплох, но вот явился этот чудак со своими бреднями и заставил его все это слушать! Сэр Микаэль не мог скрыть своей растерянности.
— Мистер Нарборо, интересно, как это случилось, что я до сих пор не вытолкал вас за дверь?
Мортимер улыбнулся.
— Да просто потому, что вы не любите леди Джейн.
