На улице, окутанной плотным слоем тумана, царила мертвая тишина.
Дверь нужного дома была полуоткрыта. Он стремительно бросился внутрь, никем не замеченный, невидимый в тумане, и сразу остановился, задерживая дыхание: в глубине узкого и темного коридора слышалось чье-то учащенное дыхание.
— Дикин… — прошептал Браун.
И кто-то с силой дикого зверя ударил его прямо по лицу.
Когда он пришел в себя, лежа на полу в убогой комнате, освещенной единственной лампочкой без абажура, измученный и оглушенный, четверо мужчин, поджидавших его в этом помещении, наклонившись над ним, холодно разглядывали его.
Дикин тоже находился тут, позеленевший от страха и стонущий от боли.
— Я ничего не знаю! Я ничего не делал! Не причиняйте мне зла!
— Закройся!
Это был тот, который ударил Билла в лицо, колосс с толстыми негритянскими губами, с маленькими сверлящими глазками под темной вьющейся шевелюрой. Небольшого роста человек с лицом лисы, засунув руки в карманы брюк истрепанного костюма, с безразличным видом наблюдал за сценой. Оба других также были облачены в старые костюмы: у обоих были длинные волосы.
Колосс насмешливо загоготал и подошел к Брауну, кровожадно глядя на него. Его правый кулак, огромный, коричневый, похожий на окорок, ударял по ладони левой руки с регулярностью молота.
— Что ты искал у Ребурна тогда, среди ночи?
Браун проглотил слюну.
— Я… я никогда не ходил к Ребурну… Я даже не знаю, о чем это вы говорите.
Потрепанный костюм расплылся в насмешливой улыбке.
— Он не знает, о чем ты говоришь, Джо!
— Ну что ж, я помогу ему понять это, я…
Феноменальной силы пощечина была дана пленнику и вызвала у него громкий крик ужаса и боли. Широкая пятерня, крепкая и жесткая, как дерево, ударила с шумом выстрела, громко раздавшимся в маленькой комнате.
Браун с прервавшимся дыханием, глазами, полными слез, попытался встать, но, отброшенный с силой катапульты, полетел обратно и ударился о стену.
Дикин, зеленый от страха, закрыл глаза.
— Ты думаешь, он теперь понял, Энди? — спросил Джо со скверной улыбкой на лице.
Пробормотав сквозь зубы ругательство, потрепанный костюм пожал плечами.
— Займись сперва им, потом сможешь поговорить с другим.
Пять минут спустя Билл Браун рассказал, не заставляя себя упрашивать, всю историю.
Гангстеры узнали о том, что Тони следил за Евой в ту ночь, когда Хеливел был раздавлен в Клепем Коммон. Джо и Энди обменялись взглядами, тяжелыми, полными угроз.
Последняя пощечина… Так, на будущее…
Неожиданно дверь затрещала под ударами.
— Вест! — в ужасе закричал Энди.
Парни в панике заметались по комнате… Только Джо, колосс, спокойно и хладнокровно достал из кармана револьвер и проворчал сквозь сжатые зубы:
— Эту пулю ты получишь, это твоя доля, грязный полицейский!
Инспектор Вест, сжав рукоятку револьвера, стал стрелять, не вынимая его из кармана: один, два, три раза! Предназначавшаяся ему пуля ударила в дверь на три сантиметра выше его головы.
Джо, которому пуля попала прямо в грудь, зашатался, окровавленными руками держась за грудь. Оружие выпало из его руки.
Обезумевший Энди вопил:
— Полицейские вооружены! Мы пропали! Мы зажарены!
— Как маленькие хлебцы, — весело проговорил Роджер.
В комнату уже врывались агенты и инспектора, защелкали наручники. Несколько минут спустя, ревя сиреной, подъехала карета «скорой помощи» и увезла Джо на операционный стол.
Остальные арестованные с видом мальчиков, пришедших к первому причастию, уверяли, что совершенно случайно оказались здесь, что они жертвы недоразумения, что в первый раз в жизни видят Джо.
Роджер со вздохом приказал отправить их в камеры.
