предосторожности, чтобы тот не открыл его маневров.
И однако же на обратном пути он заметил, что у него на «хвосте» повис высокий костлявый человек.
Теперь, избавившись от своего преследователя, Грин спешил к себе домой, впервые за весь день почувствовав умиротворение. Парни сказали, что у него нет причин для волнений, а они умеют держать слово.
Добравшись до Кей-корта и Вайтчапела, Грин был уже в превосходном настроении. Этот район когда-то был разрушен снарядами, теперь здесь поднялись огромные многоэтажные здания между маленькими домишками.
Грин приобрел себе один из этих старых домиков, и поселил в нем Бетти. То, что она мало занималась хозяйством, совершенно его не трогало. Она провожала его по утрам, если успевала подняться с постели, а вечером они либо ходили обедать в ресторан, либо он приносил с собой какую-нибудь готовую еду. На худой конец в холодильнике всегда был запас всякой еды. Ему нравилось самому мыть посуду, она же ее вытирала. Нет, он не хотел, чтобы она надрывалась из-за него, он был с ней так счастлив!
Когда он подошел к дому номер 11 по Дейни-корту было уже почти 5 часов. Снаружи все выглядело нормально, и вплоть до того момента, когда он вошел в холл, запер за собой дверь и крикнул, как всегда: «Я вернулся, Бетти!», ему и в голову не приходило, что что-то могло случиться.
На его призыв никто не ответил.
Это его скорее удивило, чем встревожило. Он знал, что днем Бетти любила понежиться в постели и что она ненавидела ветер. В ненастную погоду он лишь с большим трудом мог вытащить ее из дому.
Он не стал кричать вторично, просто снял пальто и шляпу и повесил их на крючок возле входной двери, достал из кармана сигареты, подошел к кухне и громко спросил:
— Куда спряталась моя маленькая?
Дверь была приоткрыта. Ничего не подозревая, он толкнул ее ногой, но не рассчитал своих сил, так что створка качнулась назад, чуть не ударив его по лицу.
В то же мгновение он заметил небольшого человечка, прислонившегося к правой стене, но что было в тысячу раз страшнее — он увидел свою Бетти.
— Бетти!
На ней были надеты только белые в кружевах панталончики и розовый бюстгальтер. Она стояла спиной к задней двери, руки ее были вытянуты над головой. С первого же взгляда Грин с ужасом увидел, что ее запястья связаны вместе, а конец веревки перекинут через крючок для одежды за дверью. Поэтому Бетти приходилось стоять почти на цыпочках, чтобы ослабить натяжение веревки… Она была смертельно перепугана, он это видел по ее глазам, они даже потускнели от страха. Она не могла ему ничего объяснить, потому что ее рот был заклеен кусками изоляционной ленты, на свободе был только нос да остренький подбородок.
— Входи же, Орас! — пригласил человек справа, в то время как из-за двери вышел второй. — И не вздумай кричать или делать какие-нибудь глупости, потому что из-за этого кто-то может сильно пострадать. Входи и закрывай дверь.
Глава 10
УГРОЗА
Казалось, пальцы Ораса Грина приросли к дверной ручке. Он слышал обращенные к нему слова, но не понял их, а продолжал смотреть на фигуру своей жены, подтянутую к дверной притолоке: чуть-чуть приподнялись округлые холмики ее груди, ввалился живот. И выражение животного страха и отчаяния в глазах.
Человек справа нетерпеливо повторил:
— Входи и закрой дверь!
Рука Грина соскользнула с ручки, но он не двинулся дальше. Мужчина сделал два быстрых шага и ударил его по лицу. Грин продолжал смотреть на жену, пощечина произвела на него не больше впечатления, чем если бы муха проползла у него по щеке. Только губы едва заметно шевельнулись.
— Говорю тебе! — завопил ударивший, схватил его за правую руку и принялся ее яростно выкручивать, второй толкнул Грина в спину на Бетти, но того задержал стол. Человек захлопнул дверь и заорал:
— Если бы ты понимал, что полезно для тебя и для твоей сучки, ты бы не стоял вот таким истуканом, а слушался бы, когда люди говорят!
— Бетти! — едва выдавил из себя Орас. — Моя Бетти!
Человек, ранее прятавшийся за дверью, зашевелился. Он был много выше первого, у него была вытянутая лошадиная челюсть и впалые щеки, темные глаза смотрели зло и насмешливо. Он подошел к Бетти и шлепнул ее звонко, но не сильно, по голому животу.
