Издалека продолжали доноситься громкие крики носящихся по улицам озверевших людей. Порой раздавались отчаянные вопли.
Посыльный досчитал до тридцати и уже поднял руку, чтобы снова постучать, но не успел. Заскрежетал тяжелый замок, и створки распахнулись.
— Господин начальник ждет вас.
— Отлично.
— Я вас проведу.
— Я знаю дорогу. Надо идти налево.
Посыльный коротко кивнул еще двум охранникам, дежурившим возле входа, подошел к мрачной конторе начальника тюрьмы и открыл дверь.
Начальник сидел за письменным столом. Поверх пижамы он набросил халат. В кабинете было зябко, поскольку огонь в печке почти угас. Занавеси на окнах практически не спасали от проникающего в помещение холода. Начальник склонился поближе к единственному источнику тепла — настольной лампе. В ее свете было заметно, что лицо хозяина кабинета опухло больше обычного, оттого что его так внезапно подняли с постели.
— Вы от лорда Палмерстона? — раздраженно спросил он.
— Да. Дело касается Любителя Опиума.
Посыльный закрыл дверь, пересек кабинет и передал запечатанный конверт.
Ножом для писем начальник тюрьмы сломал печать и вытащил сложенный лист бумаги.
— Можете сесть, — рассеянно бросил он.
— Благодарю вас, но мне велено незамедлительно вернуться к лорду Палмерстону и доложить, что его приказания исполняются.
— В этом заведении приказы лорда Палмерстона всегда исполняются.
— Он это ценит.
Начальник погрузился в чтение документа, а посыльный незаметно схватил нож для писем и вонзил его в горло толстяка, перерезав гортань, так чтобы тот не мог закричать и позвать на помощь. Пока начальник тюрьмы отчаянно пытался вдохнуть, давясь собственной кровью, посыльный подошел к приставному столику, на котором лежала книга — по-видимому, регистрационный журнал.
В журнале обнаружилась схема тюрьмы с пометками, какой заключенный в какой камере находится.
К тому моменту, когда посыльный обнаружил необходимую информацию, начальник повалился на стол, под его весом нож еще глубже проник в горло, и кончик его вышел с противоположной стороны.
Убийца приоткрыл дверь ровно настолько, чтобы выйти самому и не позволить охранникам увидеть, что происходит в конторе.
Вокруг клубился желтый туман.
— Начальник отправился спать. Он хочет, чтобы я поговорил с Любителем Опиума, — сообщил посыльный.
— Я проведу вас к надзирателю.
— Спасибо. Извините, если я тогда у ворот вел себя излишне назойливо, просто лорду Палмерстону очень трудно угодить. Но я вам этого не говорил. Знаете, порой, когда ему не нравится ответ, который я приношу, он во всем винит меня, а не отправителя.
— Наш начальник ничуть не лучше.
Они шли по мощеной дорожке, и шаги гулко отдавались в тумане. Вскоре стала видна лампа над входом в мрачное здание.
Охранник отпер дверь.
— Что там за шум у реки?
— Народ волнуется.
— Что такое?
— Убийца прикончил сегодня вечером еще одиннадцать человек, в том числе констебля и врача.
— Врача? Констебля? Тогда никто не может чувствовать себя в безопасности.
— Люди считают, это дело рук матроса.
— Но разве убийца не Любитель Опиума?
— Похоже, что нет. Толпа хватает всех матросов без разбору.
— Господь помилуй нас.
«И тебя пусть тоже помилует, — подумал убийца, — если ты не поймешь сейчас моего намека».
— Куда идти дальше, я знаю. Надзиратель находится прямо за дверью. Вам лучше вернуться к воротам на случай, если толпа вдруг двинется в этом направлении.
— Вы уверены, что найдете дорогу обратно?
— Когда буду возвращаться, просто пойду этим же путем.
Охранник заколебался. Посыльный уже приготовился убить его.
— Поспешите-ка к воротам. Похоже, толпа совсем близко. Могут быть неприятности.
