— Отличного игрока, вы имеете в виду? — спросил я.
— Некоторые так говорят. Некоторые предполагают иначе. Оставайтесь на второе отделение и сами увидите.
К этому времени большинство зрителей уже начали расходиться, ибо сожжение Москвы закончилось. Все крестьяне были истреблены, и, поскольку дальнейших зверств не предвиделось, на этом развлечение завершилось. Несколько
Эта конструкция была снабжена колесами такой высоты, что между полом и нижней частью коробки оставалось пустое пространство в несколько дюймов. Сам ящик был изготовлен из темного дерева и имел три фута шесть дюймов в длину, два фута четыре дюйма в ширину и два фута шесть дюймов в высоту. Готов держать пари на что угодно, что эти размеры правильные. Чтобы не ошибиться, я зрительно сравнил пропорции продолговатого ящика с шириной и высотой одного из помощников Мельцеля. После представления я специально прошел рядом с ним, дабы сравнить рост этого человека со своим. Мой рост — пять футов восемь дюймов (со времен Вест-Пойнта он не изменился), и благодаря этой уловке я смог узнать истинные размеры продолговатого ящика. В передней части конструкции находились четыре шкафчика с медными деталями: три высоких вертикальных дверцы и одна горизонтальная выдвижная полка под ними.
Самой заметной особенностью всего сооружения была большая выступающая часть неправильной формы на задней стороне. Разглядеть ее как следует я не мог, так как она была накрыта красной парусиной.
Профессор Мельцель поприветствовал оставшихся зрителей и поблагодарил нас за то, что мы дождались дивертисмента.
— Прежде чем рассмотреть Шахматиста, — сказал он, — давайте для начала исследуем его стол.
Он постучал по верху и бокам ящика и сообщил, что они изготовлены из крепчайшего клена. Звук, который издавало дерево, заставил меня поверить ему. Облаченный в ливрею слуга вынес на сцену небольшой столик и поставил его между зрителями и ящиком, ближе к одной из сторон. На нем возвышалась единственная свеча. Второй помощник установил шесть подсвечников на стол Шахматиста, по три с каждой стороны. В каждом стояла незажженная восковая свеча.
— Встречайте Автомат! — провозгласил герр профессор Мельцель и широким жестом сдернул красный покров.
И снова зал ахнул. За продолговатым ящиком сидела точная копия человека. Ей придали обличье турка. Он сидел, скрестив ноги, с большим тюрбаном на искусственной голове, из которого торчало высокое перо. Этот тюрбан вместе с плюмажем не позволял (умышленно, подозревал я) точно оценить рост фигуры, однако мой прием позволил мне определить, что Автомат был чуть выше обычного человека. Фальшивый турок был одет в длинный восточный халат из неизвестной мне ткани. Талию его опоясывал кушак или широкий пояс из какой-то темной материи. Бороды у Шахматиста не было, но его деревянное лицо украшали густые черные усы. Безжизненные слепые глаза были устремлены на аудиторию.
Руки в перчатках были вытянуты, левая держала длинную турецкую курительную трубку. На верхней крышке ящика расположилась шахматная доска.
Двое рабочих взялись за края ящика и повернули его кругом, чтобы зрители смогли увидеть его тыл. Задняя часть турка была отделана более грубо, чем передняя. Колеса, я повторяю, имели достаточный диаметр, чтобы ящик отстоял от пола на значительном расстоянии, и это не позволяло предположить, что живой человек может проникнуть внутрь ящика через какой-нибудь люк в сцене или, наоборот, выбраться из него.
— Разумеется, многих интересует механическое устройство Автомата, — сказал Мельцель. — Механизм был изготовлен бароном фон Кемпеленом из Пресбурга в 1769 году, но я усовершенствовал его устройство. — К этому времени Автомат закончил вращение и снова оказался лицом к публике. — Вы увидите, — продолжил Мельцель, — что и стол, и сам Автомат полностью заполнены механизмами.
Из кармана фрака Мельцель извлек связку ключей. Когда его помощник зажег свечку, Мельцель церемонно открыл дверцу самого левого из трех шкафчиков. Газовые фонари и горящая свеча позволили хорошо рассмотреть то, что находилось внутри. Моему взору открылись сложные механизмы из многочисленных шестеренок, рычажков и колесиков. Не закрывая шкафчик, Мельцель обошел вокруг ящика и открыл вторую дверцу. Наклонившись, он опустил свечку за шкафчик так, чтобы сквозь механизм сидящим в зале зрителям было видно ее пламя. Держа свечу близко к шкафчику, он просунул в него вторую руку, взялся за один из рычажков и принялся поднимать и опускать его, при этом рассказывая об истории Автомата. Рычажок в свою очередь привел в движение механизмы, колесики начали вращать колесики, которые закрутили шестеренки. Когда механизм заработал, я услышал щелкающий звук, обратив внимание на то, что расстояния между деталями настолько малы, что поместиться там могло только существо размером не больше откормленной крысы.
Мельцель закрыл шкафчик, запер на ключ и снова вышел вперед со свечой в руке. Самый левый шкафчик перед Автоматом оставался открытым. Теперь Мельцель отпер продолговатую тонкую полку у основания ящика. Два помощника выдвинули ее полностью и показали зрителям. Внутри полки находилась маленькая зеленая подушка, а также шахматная доска и четыре набора шахматных фигур: два белых комплекта и два черных. Они были заключены в рамку и стояли вертикально. Зачем для одной игры понадобилось столько фигур, я не понимал.
