– Так ты всегда истину и узнавала для нас. Ну в таких… важных вещах… Гадание там, советы умные.
– Так то гадание…
– Ну и что, что гадание? Разве ты хоть раз ошиблась в том, хлопец али девка родится? Или когда кому в хомут… в смысле под венец идти? С лешим опять же можешь поговорить. Вдруг он что видел.
– С лешим уже Ивушка моя говорила.
– Во! И помощники у тебя есть.
Ведьма отпиралась еще некоторое время, потом все же милостиво проворчала:
– Ну, может, и покумекаю, что да как. Спрошу у кого надо. Только недосуг мне с вами разговоры разговаривать. Пусть сначала Ива с вами побеседует, а потом уж и я. Но учтите – врать будете, я вами особо займусь. Вы меня знаете. К тому же зла я на вас. Что вы тут устроили, пока меня не было? Дом подпалили, племянницу мою напугали, жениха ее упырем выставили. Кто за это ответит? Вот кто, а? – Полонея грозно оглядела собравшихся, потом ткнула пальцем поочередно в трех молодых людей: – Ты, ты и ты, завтра ко мне явитесь, дом будете чинить, вредители вы дурные.
Парни переглянулись и разом заблеяли:
– Но это же не мы!..
– Вот и отлично. Завтра почините, а потом морды истинным виновникам начистите.
На этом женщина резко развернулась и, махнув рукой Иве с Ло, гордо удалилось в слегка подкопченное жилище.
– Так, моя дорогая племянница, – сурово воззрилась ведьма на знахарку, стоило только двери захлопнуться за ее спиной. – Ты что это там учудить хотела?
Юная чародейка опешила. Вот уж не думала она, что ее будут осуждать за эти действия. Причем даже не совершенные.
– Если ты не заметила, моя дорогая тетушка, – ядовито ответствовала Ива, – то наш дом подожгли, а нас с Ло пытались убить.
Женщина посмотрела на племянницу с некоторым удивлением:
– Ива, вот скажи мне, ты что же думаешь, что со мной раньше такого никогда не случалось?
Девушка усердно похлопала глазами.
– Конечно нет, – наконец определилась она с ответом. – Ты мне сама говорила… – Ива нахмурила лоб, вспоминая, и, подчеркивая важность момента, подняла пальчик. – «Неужели ты думаешь, – сказала ты мне тем зимним вечером, когда наконец решила открыть правду про мои магические способности, – что ведьм действительно сжигают на костре? Ведьм, моя дорогая деточка, всегда любят и уважают. А на кострах сжигаю таких, как ты, дурочек, которые обладают магическим даром и, помогая людям, выставляют его напоказ. Им-то и гореть в огне, а мы, ведьмы, стоим и тихонько хихикаем в сторонке». Вот! Дословно! Я это хорошо запомнила.
– Да, – усмехнулась ведьма. – А вторую часть моей речи помнишь?
– Вторую?
– Ну конечно, самое главное ты и не помнишь. – Женщина покачала головой. – Я сказала тебе тогда, что, дабы не произошло с тобой подобной беды, нужно головой думать. Прежде чем показывать способности, надо научиться держать удар. Пока не будешь уверена, что сможешь справиться или хотя бы убежать от рехнувшейся толпы, сиди тише мыши под веником.
– Ха! Так я и научилась! – с превеликим удовольствием заявила чародейка, искренне уверенная в своей правоте.
Ведьма лишь покачала головой:
– Ива-Ива, Ивушка ты моя хорошая, вот уж точно беда-молодость. Ты научилась защищаться.
– Ну, – кивнула та, – правильно.
– Правильно-правильно, да неправильно. Защищаться не значит держать удар. Вот что ты хотела сделать? Да, эти люди были готовы сжечь всех нас. Да, подпалили дом. Да, угрожали тебе и красавцу твоему. Но скажи мне, с новыми твоими знаниями, с умениями и силами Ло была для вас угроза?
– Нет, – покачала головой Ива, понимая, что должна этим гордиться, но чувствуя какой-то подвох.
– Вот. Так зачем ты хотела их убить? Я видела твое заклинание. Я не сильна в вашей магии, но уверена, что разобралась в твоем колдовстве. Ты держала в руках силу, которая могла убить всех их. По крайней мере покалечить. Скажешь нет?
– Нет, в смысле не скажу, – нахмурилась травница, уже не сомневаясь, что подвох таки настиг ее. – Мое заклинание запросто могло стать для кого-то смертельным. Уж раны-то нанести точно. Собственно, для этого оно и создавалось. Вот только не надо говорить мне о гуманизме! Они хотели убить нас, всех троих! Так почему я должна быть к ним милосердна?
– Милосердие не моя стихия, – хмыкнула тетушка. – Но мое милосердие рождается из здравого смысла. Кому я буду продавать свои зелья и гадать, если половина из них погибнет?
Ива немного помолчала.
– Ты можешь переехать в другое место. Хоть в Стонхэрм. Ко мне поближе.
