- О Брунгильде. Она дочь нашего шамана. Самая красивая из всех девушек племени. И тоже колдунья. Нет ее прекрасней на свете.
Насте отчего-то стало грустно. Интересно, а кто-нибудь когда-нибудь говорил о ней в таком тоне? "Нет ее прекрасней на свете"... Даже варвары способны так любить... и восхищаться, и ставить мечту о любимой вперед честолюбивых замыслов. "А мы в нашем бездушном урбанизированном мире уже забыли, как это делается. Женщины обрядились в деловые костюмы или превратились в серые тени, рабынь быта. А мужчины стали желающими только, чтобы их не трогали, альфонсами". Девушка покачала головой. "Может, я и не права. Но другого я и не видела".
А синеглазый варвар тем временем продолжал рассказывать, как хороша его Брунгильда.
- А ты, девушка?
По тишине Анастасия определила, что вопрос обращен теперь к ней. Она подняла голову, вырываясь из грез.
- Вы ко мне обращаетесь? - она попыталась рассмотреть что-то особенное в блеклых словно выцветших глазах старика.
- Да, барышня, к Вам. Так какова же Ваша мечта?.. - он помолчал и добавил:
- Чего же ты хочешь больше всего, Настя?
"Чего же ты хочешь больше всего, Настя?". "Отчего так хочется плакать? - подумала она. - Простой же в сущности вопрос".
- Я хочу быть счастливой, - почти прошептала она, сама удивляясь нахлынувшему на нее чувству необыкновенной силы. - Я... - отчего слезы не дают спокойно говорить? - я очень хочу быть счастливой.
Чтобы малодушно не заплакать, она начала говорить, и слова полились как слезинки по щекам.
- Я не хочу больше страдать и мучаться. Не хочу грустить при виде полной луны. Не хочу искать и вновь раз за разом оказываться в пустоте. Не хочу больше неудовлетворенности и одиночества, не хочу проблем. Я хочу жить и наслаждаться этим. Хочу счастья. Любимого мужчины рядом. Любимого дела. Достатка. Уверенности в завтрашнем дне. Спокойствия и радости. Хочу дом полный жизни, смеха, друзей и, может, даже детей, игр, света и... снова и снова радости и простоты.
Где-то на этом моменте красноречие и запал кончились, и девушка замолчала, смущенная собственным порывом.
- Так что же тебе мешает?
- Значит, что-то мешает, раз уж я попала в это место.
Бармен с забавным рыльцем усмехнулся.
- Верно, девушка. Давай долью глинтвейна. Он хорошо на тебя действует. Глядишь, и оттаешь, милая. И грызи крылышки, что они стынут на стойке напрасно.
Настя благодарно рассмеялась и тут же потянулась за аппетитным куриным крылышком. Она сидела в несуществующей таверне, пила глинтвейн, грызла угощение, слушала чужие истории и потихоньку отогревалась. Какая разница в конце концов, что есть проблемы? Они у всех есть. У нее еще не худший вариант. Надо, наверное, просто меньше по их поводу разоряться. Она глотнула еще немного теплого напитка и прикрыла глаза.
А открыла их уже в совершенно реальном баре с обычными людьми, телевизором и пивом. Девушка украдкой оглянулась: ничего она тут не натворила? Да нет, вроде нет. Никто на нее не косится. Сидит себе молодая леди, пьет пиво тихонько, никого не трогает. "А если и успела что-нибудь начудить, скажу, что англичанка. Они все со странностями". Настя усмехнулась собственной не слишком остроумной шутке и еще раз - уже более внимательно - оглядела бар. Традиционно отделанный деревом, он производил очень уютное впечатление. На стенах развешено множество всякой чепухи вроде различных купюр - русских, американских, европейских, даже фунты английские были - под стеклом в рамочке, или карты Швеции, футболка - спортивная форма чья-то, верно? - черно-белой фотографии какой-то певицы и рекламы пива. На стойке небольшая деревянная фигурка монаха с кружкой пива верхом на бочонке. На полке прямо над стойкой тоже полно всякой всячины - лежащие в специальной подставке бутылки, тыква, даже гитара. На бочке, что стоит в углу стойки, телевизор.
И музыка очень удачная, под стать этому заведению - что-то среднее между кельтской и ... не знаю. А может, это просто шведская музыка? Но она удивительно хороша.
А тип за соседним столиком как-то особенно смотрит на нее. Может, у них не принято девушкам ходить одним по таким заведениям? О, уже и подсаживается.
Тип между прочим был очень даже ничего. Правда, не такой двухметровый красавец-швед, как Настя представляла их до этой поездки. Но все равно - премилый. Темнорусый с симпатичным добрым лицом. Среднего роста. Волосы не длинные, но и не подстриженные совсем уж коротко. В свитере с традиционным для Швеции орнаментом и потертых светлых джинсах.
- Позволите?
Анастасия знала более двух десятков отмазок на подобный случай, но не смогла отказать этой улыбке.
- Пожалуйста.
Он удобно устроился на стуле за ее столиком, всем своим видом показывая, что он тут всерьез и надолго.
- You are not from Sweden, are you?
Ну что тут скажешь?
