ПЕРВЫЙ СОЛДАТ. Стонут здесь! Подождите! Остановите этих чертовых попугаев! (Бросает пригоршню земли в священника). Подождите! Здесь ктото стонет... (Голова медленно поднимается над левым краем траншеи, мужчина встает, лицом к заднику. Солдаты и сержант ахают - служба продолжается).
СЕРЖАНТ. Господи...
ПЕРВЫЙ СОЛДАТ. Он живой...
СЕРЖАНТ. Ну они не могут сразу определить, кто живой, а кто - мертвый? Вытащите его!
ПЕРВЫЙ СОЛДАТ. Остановите их! (Служба продолжается). Выгоните их отсюда. Живым они не нужны...
СЕРЖАНТ. Пожалуйста. Святой отец, вы тут совершенно не причем... Это какаято ошибка....
СВЯЩЕННИК. Я вижу. Хорошо, сержант. (Он подходит к раввину, они берутся за руки и уходят. Никто на них не смотрит. Солдаты и сержант загипнотизированы мужчиной в траншее, поднявшимся из мертвых. Труп проводит рукой по глазам. Солдаты и сержант дружно ахают... Еще стон доносится с другого края траншеи).
ПЕРВЫЙ СОЛДАТ (он еще в траншее). Там (указывает). Стонут там! Я слышал! ( Голова, потом плечи появляются над краем траншеи слева. Второй труп встает, проводит рукой по глазах, точно так же, как и первый. Над траншеей повисает гробовая тишина. И тут же третий труп поднимается рядом с ПЕРВЫМ СОЛДАТОМ. Тот в ужасе вскрикивает. Выбирается из траншеи. Издалека доносится легкое громыхание артиллерии. Один за другим поднимаются трупы, лицом к заднику, спиной к зрителям. Солдаты превратились в статуи. Внезапно СЕРЖАНТ подает голос).
СЕРЖАНТ. Что вам надо?
ПЕРВЫЙ ТРУП. Не предавайте нас земле.
ТРЕТИЙ СОЛДАТ. А не смотаться ли нам отсюда к чертовой матери!
СЕРЖАНТ (вытаскивает пистолет). Стоять! Пристрелю первого, кто двинется с места!
ПЕРВЫЙ ТРУП. Не предавайте нас земле. Мы не хотим, чтобы нас хоронили.
СЕРЖАНТ. Господи Иисусе. (СОЛДАТАМ). Оставаться на местах. (СОЛДАТЫ стоят). Господи Иисусе. (СЕРЖАНТ убегает с криком). Капитан, капитан! Где, черт побери, капитан? (Голос затихает вдали, переполненный ужасом. СОЛДАТЫ наблюдают за трупами, потом одновременно начинают пятиться).
ШЕСТОЙ ТРУП. Не уходите.
ВТОРОЙ ТРУП. Останьтесь с нами.
ТРЕТИЙ ТРУП. Мы хотим слышать человеческие голоса.
ПЕРВЫЙ ТРУП. Мы не оченьто и отличаемся от вас. Только мертвые.
ВТОРОЙ ТРУП. И все.
ЧЕТВЕРТЫЙ ТРУП. Все... все...
ПЕРВЫЙ СОЛДАТ. И все..?
ТРЕТИЙ ТРУП. Вы боитесь шести мертвых мужчин? Вы, кто сжился с мертвыми, кто перевидал столько мертвых, кто ел рядом с ними, если похоронить их вы не успевали, а есть больно хотелось?
ВТОРОЙ ТРУП. Чем мы отличаемся от вас? Унцией свинца, которая есть в наших сердцах, но нет в ваших. Разница невелика.
ТРЕТИЙ ТРУП. Завтра или днем позже свинец достанется и вам. Поговорите с такими же, как вы.
ЧЕТВЕРТЫЙ СОЛДАТ. Это тот парень... который писал похабные стишки.
ПЕРВЫЙ ТРУП. Скажите нам чтонибудь. Забудьте про могилу, как забыли про нее мы...
ТРЕТИЙ СОЛДАТ. Хотите... хотите закурить? (СЕРЖАНТ возвращается с КАПИТАНОМ).
СЕРЖАНТ. Я не пьян! И не сошел с ума! Они просто... поднялись вместе... и посмотрели на нас... Глядите... глядите сами, капитан! (КАПИТАН СМОТРИТ. Мужчины стоят по стойке "смирно").
СЕРЖАНТ. Видите?
КАПИТАН. Вижу (невесело смеется). Я ожидал, что такое случится... когданибудь. Столько людей гибнет каждый день. Жаль только, что случилось это в моей роте. Господа! Вольно! (Мужчины выполняют команду. КАПИТАН уходит. Нарастает орудийный грохот. Затемнение).
Прожектор освещает авансцену. За столом сидят три генерала. КАПИТАН стоит, докладывает о случившемся.
КАПИТАН. Я рассказал только то, что видел.
ПЕРВЫЙ ГЕНЕРАЛ. Вы это не выдумали, капитан?
КАПИТАН. Нет. Генерал.
ВТОРОЙ ГЕНЕРАЛ. Есть у вас доказательства, капитан?
КАПИТАН. Четверо солдат похоронной команды и сержант, сэр.
ТРЕТИЙ ГЕНЕРАЛ. На войне, капитан, люди видят много странного.
КАПИТАН. Да, генерал.
