выплачивает вторичный штраф, и гражданскому находят место в тонком мире, налагая при этом также обязательства о неразглашении, имеющие природу магической клятвы и имеющие одно наказание — смерть.
— Жестоко.
— Если только немного. Тебя и твоей сестры, поскольку в тайный мир вы введены Адвокатом мёртвых, подобное требование не касается. Твоей сестре тоже придётся подписать контракт о неразглашении. Вот и всё.
— Как это… не походит на полный инструктаж.
— Полный инструктаж всегда начинается с пряников и кнута. Пряники тебе выдавать никто не будет. Ты медиум, от которого велено убрать руки. Кнута, который тебе показали бы после пряников, не будет тем более, — Хельга говорила быстро, чётко, сухо. Но от этого мурашки, которые ползли по спине, были только холоднее и неприятнее. — Никаких угроз родным и близким, никаких заказных… убийств, никаких попыток заставить тебя принимать то решение, что выгодно нашей службе.
— Хельга, чем занимаются медиумы, и почему они так важны для службы безопасности? — спросил Кирилл.
Буквоежка помолчала, покрутила в пальцах кружку, потом подняла на мужчину совершенно несчастные глаза.
— Это стандартный оборот. В девяти случаях из десяти, когда мы говорим людям, что они очень-очень важны для службы безопасности — это ложь. Можно обойтись без прикормленных некромантов, жрецов, клириков, лекарей, таксистов, магов слежения, магов ведения, магов прикрытия или духовных магов. Можно даже обойтись без мастеров дверей, которые могут «прокалывать» пространство, соединяя одну дверь с другой. Но когда дело касается медиумов, всё по-другому. Всё совсем не так!
— Что в нас особенного?
— Все мы… все мы… — Хельга опустила голову. — Делаем не всегда добрые дела. Мы привязываем души к этому миру. Когда только одну, когда сотнями, когда тысячами. Цепи одной души — цепляют нас самих. Медиум залог того, что мы отцепим эти цепи на границе своей смерти. Сможем уйти… кто на перерождение, кто к своим богам, кто в рай или ад, чистилище, куда угодно.
— Проще сказать, медиум тот, кто подчищает за вами грязь?
Девушка дёрнулась и… не сказала ни слова.
Это было не совсем так! Не совсем… То, что делали в СБ, они делали не только для себя, они делали для всех, для других, для многих. Но вот в желании заполучить медиума, был только эгоизм. Чудовищный, махровый. И оправдываться тем: «Что мы тоже люди», не получалось. В СБ людей не было. Не работали они здесь.
Люди не могли удержать в рамках нелюдей, гостей Земли, хозяев тонкого мира. Нужны были те, кто мог этого сделать.
Как появилась первая СБ Хельга не знала и не хотела знать.
То, чего она хотела сейчас — это возможность найти слова, сказать что-то Кириллу, ну, хоть что-то! Но… она промолчала, вытащила из стола типовой договор и протянула его мужчине.
Сухие строчки о том, что он берёт на себя обязанность хранить тайну, не разглашать её, не посвящать в неё посторонних, и всё такое, в этом же духе, ещё в добром десятке синонимов. Видимо, кто-то среди составителей этого договора, был тем ещё крючкотвором.
Поставив размашистую роспись, Кирилл отложил договор и поднялся.
Хельга не сказала ни слова, молча вышла перед ним, провела до мастера дверей и оставила, даже не посмотрев ему в глаза и не пожелав доброго вечера. А спустя несколько минут мужчину приняли в свои объятия осенние сумерки. За спиной качались деревья, где-то в стороне вспыхивали огни его городка.
Кирилл стоял около крепости, глядя на неё изучающе. Всего десяток часов назад это место чуть не стало его могилой, оно стало косвенной причиной, вначале запечатавшей его силу, потом распечатавшей снова. А теперь. Вон он стоит, смотри и пытается понять, что здесь происходит. Ради чего он сюда пришёл?
Крепость не спала, она была мертва. Исчезла та сила, которая пропитывала собой это место, исчезло то, что заставляло кирпичи держаться в пазах, даже когда от скрепляющего раствора не осталось и следа. Пропал тот дух древности и исторической ценности, какой-никакой, а она здесь была.
Осталась коробка, которой кто-то неумелой рукой придал вид крепости. Детская игрушка, которая уже никому не нужна. Ребёнок вырос и больше не играет в солдатики и войнушку. Игрушки ссыпаны в коробку, коробка вынесена за ненадобностью в гараж…
Ощущая себя глупо до предельности, Кирилл вошёл в крепость:
— Ау! — крикнул он.
Ау, у, у, у… — вернуло эхо.
— Здесь никого нет, — Каин появился сбоку. В демократичных джинсах, растянутом свитере, и косая чёлка так привычно падала на глаза. Уставший, задумчивый. — Я сюда уже приходил. Искал. Весь день искал ту, про которую вчера говорила душа. Так и не нашёл. Ничего не нашёл, хотя старался.
— Зачем бы тебе это делать? — спросил Кирилл.
— Пока ты не станешь Адвокатом мёртвых, тем, кто априори не может пересечь черту мёртвых, если его не позовёт смерть, я буду тебя охранять.
