сестра. Она уже нашла общий язык с половиной отделов, а вторую половину очаровывает уже сейчас. Вы же… принадлежите другому миру. Миру мертвых. А она теперь часть мира инферального. Нет, не подумайте, пожалуйста, что я вас гоню. Поймите меня правильно. Наш мир никогда не станет вашим, также как и вы никогда не станете частью нашего мира. Вы удивительный человек, поверьте той, которая познакомилась со многими людьми на этой планете. Но ваша удивительность играет против вас. Вы же до сих пор не понимаете, в чем ваша уникальность?
— Часть моей памяти где-то потеряна.
— Найдите её как можно быстрее, вампир-доно. Как бы мне ни хотелось, но я не могу сказать вам большего. Слишком разные миры… Свои ограничения… Простите, пойду к Князю, он всегда переживает чересчур, когда сделать ничего уже невозможно. Хорошего вам бала, вампир-доно.
— Спасибо, Сумирэ-сан.
Женщина улыбнулась и двинулась прочь, оставив Кирилла в растерянности смотреть ей вслед.
Неприятные ощущения пропали, словно их и не было.
Только иногда, когда мужчина поворачивался слишком резко, на некоторой границе вокруг него, ему казалось, что есть чёрная плёнка. Матовая, отдающая каким-то острым запахом, напомнившим о кладбище.
А минуты после этого сошли с ума, полетели, покатились прочь. Дальше и дальше по накатанному сценарию.
И вот уже погасли свечи, задутые мощным порывом ветра, а в зеркалах зародилось галосияние. Линии разноцветного огня дрожали и ломались в изгибах и зигзагах, сливались и сплетались, соткав дорожку, протянувшуюся из царства зеркал в реальность.
Мужчины и женщины, в сплошных масках и костюмах, под нежнейшие звуки скрипки, шагнули вперёд. Каждый уже знал, кто его партнёр, разбивались все пары. Никто не должен был остаться со знакомым человеком.
Обстановка нагнеталась старательно и виртуозно. Где-то в зеркалах мелькнул аленький отблеск чьих-то глаз, донёсся тихий вздох, в тёмных отражениях появился тот же самый зал, и те же люди — но вокруг, там в зазеркалье, была совсем другая обстановка.
И гости в красивых нарядах стояли посреди разрухи, под руку с мертвецами.
Но тут же, не давая никому серьёзно обеспокоиться, к скрипке присоединился рояль, вступили флейты, и грянул вальс.
Кирилл пригласил на танец симпатичную пампушечку из ближней свиты заказчицы. Она выглядела уже давно не в своей тарелке, и сейчас оглядывалась по сторонам немного с испугом и заметной тревогой.
— Вам не по себе? — спросил Кирилл, делая аккуратный оборот.
— Ненавижу идеи Лары. Лучше бы она работать пошла в какой-нибудь дом ужаса, чем вовлекала людей… в такие неприятности!
— Неприятности? Отчего же… Красивый бал, взгляните какие наряды. Красивые дамы, красивые кавалеры.
— Зеркала. Паутины. Скелеты, — в тон мужчине ответила его партнёрша. — Непонятные завывания. Чёрные кошки. Сад как из фильмов ужаса, разве что для вида приведенный в порядок. Знаете, я предпочту, чтобы всё это оказалось моим воображением, но зная Лару… это именинница, мне очень хочется оказаться отсюда как можно дальше!
— Вы боитесь… всех этих историй?
— У меня рефлекс. Видите ли, Ларка решила, что это очень смешно, смотреть, как я пугаюсь до черноты в глазах. Интересно ей, опыты ставить на людях. Терпеть её не могу!
Кирилл сделал ещё один аккуратный круг:
— А с чего вдруг ей интересно ставить опыты на вас?
— А я… — пампушка вскинула на мужчину глаза, и Кирилл чуть не споткнулся. Совершенно дивный оттенок не то ореха, не то пьяного шампанского. Опушенные длинными ресницами, глаза словно приглашали: «Утони во мне, тебе станет легче». — Как странно. На вас не работает.
— Что именно?
— А я мысли иногда читаю, — отозвалась молодая женщина с затаенной улыбкой в уголках губ, будто подначивая: «Ну, же, ну, скажи, что я врушка, докажи себе, что ты лучше, кого бы то ни было ещё!»
— О… — пробормотал Кирилл вместо этого. — Я вам искренне сочувствую… Знаете, — поддался он неожиданному инстинкту. — А составьте мне компанию.
— Компанию?
— Этот душный зал… Пройдёмте в парк? Его великолепные фонтаны с подсветкой это что-то… завораживающее.
— Нас заметят!
— Нет, — Кирилл улыбнулся, стягивая с собственных плеч плащ с алым подбоем, а потом накрывая девушку с головой. — Идёмте, только ни звука. Хорошо? Чтобы ни случилось, я смогу вас защитить.
— Довериться незнакомому человеку?! Вы хотите от меня невозможного… Синий.
— Что? — изумился Кирилл, выводя девушку в сад, и ощущая, как от её мягкой ладошки с глаз будто бы спадают какие-то шоры.
— Цвет ваших мыслей — он синий. А ваш камень, — откинув капюшон, незнакомка всмотрелась в глаза мужчины, потом улыбнулась: — аквамарин.
