разрезами платья. Аккуратные изящные кисти, никогда не знающие ни грубой работы, ни кровавых мозолей от постоянных магических заклинаний. Прекрасные волосы цвета индиго, завивающиеся в мелкие кольца и ниспадающие по спине и ниже пояса. Черные короткие пряди, как перышки, мелькающие во всей этой массе. И, безусловно, ушки! Они у НалиринЭль были длинные, с острыми кончиками, край которых был проколот и украшен по традиции сережками - маленькими капельками - аметистами.
Опустив белоснежные ресницы, НалиринЭль на миг скрыла дивные индиговые глаза, словно в смущении, но на белой матовой коже не выступило и тени румянца. Нельзя было рассмотреть и естественный цвет губ - макияж несовершеннолетней эльфийки, Той, что не вступила в Пору цветения, был по церемониалу белым. Белая помада, белые тени, белая пудра.
Во всей этой белизне достопочтенная дочь Эль была прекрасна и невинна.
Словно убедившись, что все ее хорошенько рассмотрели, Эльфийка вскинула голову. Глядя на скучающего ХаширЭля, кротко осведомилась, вновь пряча омуты бездонных глаз под тенью белых ресниц:
- Пресветлый Властитель предоставляет мне право заключительного слова?
- Приступай, - согласно качнул головой Его Светлейшество.
- Как будет угодно, Пресветлому.
Налирин плавно развернулась, перекинула через плечо всю массу волос, отчего злобно звякнули ручные браслеты. На миг опустив глаза вниз, словно что-то внезапно ее заинтересовало под ногами, эльфийка выпрямилась и улыбнулась цветущему собранию.
- В этот замечательный вечер, когда Яри светит так ярко - мало интересного сидеть в этом душном зале, со спертым воздухом. Так что я не буду долго и умно говорить, и по велению Светлейшего Властителя нашего... скажу заключительную речь так: "Все свободны! Всем спасибо!"
Тишина, повисшая в зале, была ощутима физически. Она давила на плечи... Но девушке было все равно, она стояла перед собранием, гордо расправив плечи. ХаширЭль поднялся с места, подошел к девушке и остановился рядом с ней. Нехорошо улыбнулся, отчего в рядах Совета назрела легкая паника, и подтвердил:
- Все свободны. А прекрасную НалиринЭль я попрошу остаться.
НалиринЭль
Властитель молча развернулся, также молча сел на трон. Теперь смотрит на меня. Чего смотрит, спрашивается?
Ну и ладно. Я тоже так умею. Поиграем, Властитель. Буду тоже смотреть на этого... Властителя... Так. Люблю я театр или как? Люблю! Значит, что делаем? Правильно, играем! В глаза подбавить испуга, восхищения и малую толику придури, только с последним бы не переборщить. Не поймет.
Властитель... я, конечно, его уважаю и даже немного побаиваюсь, но ХаширЭль - это категория вне всех законов, а я ... знаю о нем немного из того, что лучше не знать. Я же вроде бы говорила, что духи порой излишне болтливы?
ХаширЭль молчал, молчала и я, скользя взглядом по нему. Властитель не типичный эльф, поэтому в дамских будуарах его обсуждают редко. Прекрасные обитательницы дворца предпочитают тех, кто попроще, более достижим и не настолько опасен.
А ХаширЭль по-своему красив. У него широкие плечи, высокая подтянутая фигура, длинные мускулистые ноги. Волосы короткие-короткие, почти на грани приличия и медово-золотистые, глаза зеленые.
Он... чем-то похож на... пожалуй, на змею. Которая выползла на солнышко, греется на камне, задумчиво щуря свои глазищи, а потом ка-а-ак нападет, да ка-а-а-к цапнет! Впрочем, тс-с, это тоже не подходящие мысли для юной аристократки.
- Хорошо развлеклись, прекрасная НалиринЭль? - в голосе ХаширЭля послышалось шипение.
И с трудом подавив улыбку, якобы смиренно опустив взгляд, комкая батистовый платочек в руках, я смиренно призналась:
- Отчего нет, Властитель. Раз уж вы дали мне слово, я поспешила закончить это собрание. Я спешу домой.
- Разве вас там кто-то ждет, индиговый цвет?
- О да, Пресветлый. Десятый том собрания молитв прекрасным Эль, Иль и Ёль.
- Достойное занятие для юного цветка, и кого же ты считаешь своей покровительницей, мятежное дитя?
- Если выбирать из трех богинь, Пресветлый, чаще за мной приглядывает скорее Ёль!
- Вот как... Веселая богиня, которая покровительствует обычным ремесленникам?
- Вы забываете о еще одной стороне Ёль.
- Это ты о ее любви к мелким и не очень проказам? - Хашир улыбнулся. - А также свобода, которую так любит медовая богиня. Значит, и ты не любишь дворцы, церемонии и рауты. Не поэтому ли великолепная АмадриЭль, ваша матушка, так редко приводила Вас?
- Да, Властитель.
ХаширЭль смотрел на меня. Слишком пристально. Голос его вдруг стал вкрадчивым. От недоброго предчувствия у меня мурашки по спине и по ушам поползли.
- А что же тогда интересного в собрании молитв божественным сестрам - покровительницам?
- Истина. В них не прячут одно под другим, как на этих скучных сборищах глупцов!
