Ледяные вампиры не знали, что такое холод.
— Доброй ночи, матушка. Что привело тебя в эту ненастную ночь, когда пургой заметает все стежки-дорожки, в мой отдаленный дом? — лукаво осведомился вампир.
Единственная старейшина — вампиресса мягко улыбнулась, закрывая за собой дверь на щеколду.
— Не могу поверить своим глазам. Одна-единственная ночь пробуждения дара изменила моего сына до неузнаваемости. А пара недель и несколько удачных охот сделали из него настоящего мужчину, — женщина опустилась на диван, протянула ладонь подзывая своего барса.
— Ты не ответила, матушка.
— Сегодня тебя навестят гости. И боюсь, мое присутствие может оказаться необходимым.
Мужчина улыбнулся.
— Тогда оставайся. Вина? Десерта? Мороженого?
— Тишины.
— Как скажешь.
В домике повисла тишина. Мерно трещали в камине поленья. Задремал барс, хозяин дома углубился в книгу. Леди старейшина даже не смотрела в его сторону.
Давно уже перевалило за полночь, немного стихла пурга, когда дверь домика затряслась от сильных ударов.
Протянув ладонь, вампир открыл щеколду слабым магическим импульсом, впуская шестерых стражей.
— Доброй ночи. Могу быть вам чем-то полезен?
— Атари Эстарин здесь?
— Верно, я здесь, — старейшина улыбнулась, махнула рукой, затем прерывисто вздохнула, удерживая на месте проснувшегося барса.
Стражники смущенно переглянулись, с трудом отводя взгляд от длинных ног, от высокой груди, подчеркнутой низким декольте. Атари опустила голову, пряча насмешливую улыбку и не особо вслушиваясь в слова стражи.
— Мы прибыли сюда, чтобы препроводить под арест вас и вашего сына Эстарина Као, леди Атари.
— Что же, я знала, что так и будет, — старейшина улыбнулась, спустила ноги на пол.
— Матушка? — удивленно спросил ее Стар. — Кажется, я не очень понимаю, что все это значит.
Книга была отложена в сторону, допив содержимое бокала, вампир отставил опустевшую тару в сторону.
— Объяснишь ты? Или объяснятся… мои «гости»?
— Скажу я, — Атари улыбнулась сыну. — Все мой милый просто. Всему виной твой дар. «Тихая смерть» последний раз была у прошлого короля вампиров. И Старейшины забеспокоились, не появится ли у тебя желание вернуть те времена, когда ледяные вампиры были единым народом, а не цепочкой маленький деревень. Особенно если учесть, что Зейнара, которая была прикреплена к тебе, чтобы влиять на тебя, со своей задачей не справилась. И ты после получения дара, сразу же бросил ее. Более того, обставил это для нее очень обидно.
Стар передернул плечами. Сразу же после того, как огласили его дар — «Тихой смерти», Зейнара была в восторге. Вампир получил божественный талант убивать на расстоянии. Любого. Достаточно было укусить его, и Стар получал власть над его жизнью, даже если находился при этом за миллионы километров.
Может быть, вампир и не расстался бы с Зейнрой, но ее просьба принести шкуру снежного барса, в конце концов, довела Стара до ручки.
Откровенно недовольный вампир исчез на несколько ночей и вернулся со шкурой белоснежного старого гризли. Порванная во многих местах в схватках с животными, настолько застарелые порезы ее «украшали», отвратительно воняющая, плохо выделанная, это был достойный подарок для надоедливой вампирессы-пустышки.
— Я просто сказал правду, — сказал Стар равнодушно.
Атари улыбнулась.
— Мой сын просто настоящая находка! — взглянув на стражников, старейшина мило спросила. — Разве вам так не кажется?
— Леди Атари. Ваш сын… немного забылся. Будьте столь любезны, напомните ему…
Под ногами у говорящего ударил фонтанчик щепок из пола, проломленного невидимым мечом.
Стар усмехнулся, натягивая на руки митенки.
— Матушка, свое место забыли именно они. И поскольку, ты еще пока остаешься Старейшиной, я спрошу тебя, как напомнить им о том, что они хоть и ледяные вампиры, но все же смертны. Я могу их вышвырнуть отсюда, могу превратить в ледяные статуи. Как ты смотришь на идею ледяной паноптикума?
— Просто убей их, чтобы нам не помешали не вовремя, — пожала плечами Атари. — И отправляемся отсюда.
— Отправляемся? Ты не желаешь остаться и действительно стать королевой ледяных вампиров?
— Нет. Зачем мне это безумие? Я хочу свободы. А будучи облеченной властью получить ее я не смогу. Так что, власть меня не интересует, милый.
