остались тридцать два студента. Семь с дневного, остальные — с ночного.
— Почему такое странное распределение? — спросила Лея у Вира, пробираясь за ним по пыльному старому коридору.
Эльф обернулся, улыбнулся.
— Ночные народы… более подготовлены к войне, чем дневные. Все это очень красочно можно рассмотреть на примере моего народа. Классическое тройственное разделение эльфов это светлые, темные и сумеречные. Светлые эльфы всегда живут при свете дня, они наблюдают, как от своей ночной смерти оживает природа, они видят ее цветение, слышат пение птиц, которые восславляют новый день. Именно поэтому светлые так ценят жизнь. Соответственно, светлые эльфы — целители, возделыватели земли, занимаются выращиванием растений, поют и играют на музыкальных инструментах. В магии же вся их сила сосредоточена вокруг принципа «не убий».
— Значит… если светлый эльф не палач, он не умеет убивать?
— Неправильно, — Вир обернулся, нажал на кончик носа Леи, как на кнопку. — Неправильно, студентка. Светлые эльфы не убивают. Но вместе с тем, они очень остро чувствуют дисгармонию окружающего мира. И если по их мнению кто-то нарывается… И этот кто-то подрывает гармоничность всего вокруг… эльф просто сделает растение из обидчика. Понимаешь?
— Лучше бы убивали, — задумчиво сказала Лея.
Лэр Астис засмеялся.
— Логично, студентка. Ночные эльфы — природой предназначены скользить в ночи. Все самое страшное происходит ночью, все самое плохое. Жизнь ночью умирает, чтобы возродиться, но темные эльфы этого не знают. Для них вокруг царство смерти. И они привыкли к ней, научились чувствовать ее и приносить. Они разведчики, воины, убийцы.
— А как же… а что было бы, если на тот мир, где живут темные эльфы, напали бы другие? Какие-нибудь захватчики? И напали бы днем? А по ночам уходили бы через порталы куда-нибудь в недосягаемое место. Всех темных… вырезали бы?
— Какое неподходящее девушке любопытство, — Вир улыбнулся. — Мы почти пришли.
— Ты не ответил!
— Отвечаю, отвечаю. Темные эльфы и светлые эльфы не живут друг без друга. Это закон… Не помню какой… — сбился на миг лэр Астис.
Лея пожала плечами.
— Мы на расоведении проходили. Один из шестнадцати законов гармонии расовой составляющей. Конкретно — третий.
— Лея.
— Что?
— О каком расоведении ты говоришь? Вообще-то, его учат только на шестом курсе.
Демонесса печально вздохнула, понурившись.
— Ничего не могу с собой поделать. В последнее время мне кажется, что я училась в этой Академии. И прошла в ней полный курс. Я знаю больше, чем те, против кого я выходила в полусферах.
Девушка резко остановилась. Ее ладонь выскользнула из ладони эльфа, и остановился он сам.
— Чувствую себя, словно неожиданно оказалась в детском саду. Я давно уже прошла курс одиннадцатого класса, а меня заставляют учиться завязывать шнурки, есть с ложки, не роняя еду, считать палочками… Это такой кошмар!
Лея чуть не плакала.
Вир шагнул к ней ближе, осторожно обнял, прижал к себе. Демонесса всхлипнула, закусила губу и отчаянно расплакалась.
— Не понимаю я этого места! Не понимаю! Не понимаю!
Эльф гладил девушку по волосам, по спине, потом когда она немного успокоилась, поцеловал в макушку.
— Все будет хорошо. Верь мне.
— Куда уж я денусь, — Лея подняла заплаканное лицо. — Тебе и не верить…
— С чего это ко мне такое особое отношение? — лукаво спросил эльф.
Девушка задумалась, потом пожала плечами, неуверенно спросила.
— Может быть, это потому, что я тебя люблю?
Вир промолчал. Хотел было что-то сказать, но рядом с ними появилась маленькая фея. У демонессы расширились глаза.
Если к ней на испытаниях прилетела маленькая милая фея, с полупрозрачными крылышками, в пышном платье, с диадемой на золотистых волосах, сверкающих в свете солнца. То фея, зависшая сейчас перед ней, была… не феей. Нет, у нее тоже были сверкающие полупрозрачные крылья, но на этом было все…
Она была тонкой, почти худой. А еще кожа… фея была одета в кожаные штаны, кожаную косуху со множеством заклепок и вызывающе алый топ. Лея никогда не видела, чтобы у фей были такие черные волосы.
Фыркнув, мелкая осведомилась хриплым, словно немного прокуренным голосом.
