пылает. Если умелый колдун сможет задурманить такому молодцу голову, то лучшего воина и быть не может. Он пойдет резать и своих близких!
– Разве у степняков мало своих мужчин? – удивился Пурус.
– Смотря для чего, – пожал плечами Флавус. – Если они хотят залить кровью всю Анкиду, забросать трупами твое войско, то их никогда не будет слишком много. Но это еще не все. На севере идет война, которая принесла и еще принесет много горя, но ведь она не угроза для тебя?
– Как отделить угрозу от беды? – спросил Пурус.
– Беда проходит, – ответил Флавус, – а угроза нависает. У северных берегов стоят галеры даку. Они скупают всех пленников у глупых северян. Но так же предпочитают тех, кто чуть старше двенадцати лет. А ведь сами свеи и анты, да и венты – это твои союзники!
– Союзники? – удивился Пурус. – Они сражаются со мной!
– Если бы с севера на тебя полезла напасть, вроде той, что привел Лучезарный, свеи встали бы рядом с тобой! И анты, и венты! – прошептал Флавус. – А теперь они объединились между собой, что невозможно представить было еще вчера! И они рубятся с тобой. Ты уничтожишь их. Потеряешь много воинов. Но на севере на ближайшие годы не будет разбойничьих ватаг, и если враг, настоящий враг, пойдет оттуда, то никто ему не помешает!
– Магия? – нахмурился Пурус.
– Не знаю, – ответил Флавус. – Может быть, и магия. Но когда она очень сильна, то зачастую похожа на ветер, на дождь, на закат солнца. Но сила камня у северян точно есть. Попомни мои слова, Ваше Величество. Через пять лет будет война. Во всяком случае – не раньше.
– Но ведь и я не буду сидеть пять лет сложа руки! – воскликнул Пурус.
– Чем больше крови, тем лучше тому, кто жаждет ее, – заметил Флавус. – Мне есть что рассказать тебе, Ваше Величество, но давай сначала отпустим эту женщину. Отчего-то мне кажется, что она хочет сообщить что-то важное. Ее глаза горели.
– Что она может сообщить? – поморщился Пурус. – Я поручил ей расселять беженцев. Так она выбрала всех дакитов и поселила их в своем Лаписе. Мол, там они никому не будут мешать. Точно старается под своего сынка, хочет, чтобы лаписская сталь не равнялась даккитской, а превосходила ее!
– Я прошу тебя, – улыбнулся Флавус.
– Разве я могу тебе отказать, мой друг? – крякнул Пурус и зазвенел бронзовым колокольчиком.
Пустула Адорири выглядела взволнованной. Она поклонилась сначала Пурусу, потом Флавусу и вопросительно посмотрела на короля.
– Говори, – приказал он ей, – у меня нет секретов от моего друга Флавуса.
– Хорошо, – Пустула откашлялась. – Как вам известно, Ваше Величество, с вашего дозволения я занимаюсь расселением беженцев.
– И преуспела в этом, – согласился Пурус.
– Да, – она торопливо поклонилась, позволив королю заглянуть в глубокий вырез ее платья. – И только благодаря этому своему занятию я смогла побывать в очередной раз в Лаписе.
– У своего сына? – уточнил Пурус.
– Сейчас я не о сыне, – замотала она головой. – Сейчас я о некоем свее. О Сторе Стормуре.
– Помню, – кивнул король. – Твоя невестка, Тела… – он сделал паузу, – Тотум, попросила дозволения до окончания войны оставить его в Лаписе. Вместе с его малой дружиной – десятью воинами. Он хорошо послужил ей, она хотела бы уберечь его от этой войны. К тому же…
– К тому же старшая сестра моего мужа – Патина Тотум – наконец-то обрела возможность хлебнуть женского счастья, – неожиданно скривила губы Пустула. – Кто бы мог подумать, что в пятьдесят два года возможно такое. Можно свихнуться от этого. Собственно, Патина и свихнулась, иначе бы видела, что этот свей держит ее за домашнюю скотину…
– Пустула! – укоризненно покачал головой Пурус и посмотрел на Флавуса, который не сдержал смешка.
– Прошу прощения, Ваше Величество, – снова показала то, что у нее имеется под платьем, Пустула. – Я же не из-за Патины, пусть будет она здорова и телом и, главное, головой. Тем более что пора уже. Я из-за Стора Стормура.
– И что же с ним случилось? – улыбнулся Пурус.
– Он очень зол на Слагсмала и его девку-колдунью, – прошипела, наклонившись, Пустула. – То ли из-за того, что его обделили в чем-то, то ли из-за того, что он заперт так далеко, можно сказать, в логове врага! Почему нет? Но он много говорит об этом. А у меня там каждая вторая служка на содержании. Надо же помогать сыну? Как можно оставить его без присмотра в замке, в котором бродят здоровяки свеи? Кура, жена славного Кастора Арундо, конечно, достойная управительница, но что ей до моего сына? Она за своей дочерью уследить не может. Ну, я и нашла девчонку из беженок, которая разумеет по-свейски. Плачу ей щедро, – Пустула поджала губы, – очень щедро. И за короткий язык, и за длинные уши, и за понимание, и за хорошую память, и за снисходительность к вонючим северянам, если они захотят употребить ее как женщину. Так они употребляют ее почти без перерыва! А я плати и плати…
– И что же она узнала? – подал голос Флавус.
– Стор Стормур говорит, что если не убить Слагсмала и его девку, то свеи будут истреблены. Говорит, что Слагсмала и его девку привезли даку из Северной Лаэты лет десять назад. И что чужой магией разило от обоих с первого дня. И что никогда свеи не убивали просто ради того, чтобы убить. И что только мороком объясняется, что великий Джофал, двоюродный брат Стора Стормура, как собака с высунутым языком, бегает за Слагсмалом и его девкой. И
