Дигори долго стоял и смотрел, пока не увидел, что недалеко, на траве, лежит какая-то девочка. Глаза у неё были закрыты, но не совсем, словно бы она просыпалась. Он постоял ещё, глядя на неё; наконец она открыла глаза и стала смотреть на него. Потом проговорила сонным, довольным голосом:
– Кажется, я тебя где-то видела.
– И мне так кажется, – сказал Дигори. – Давно ты здесь?
– Всегда, – ответила девочка. – Ну… не знаю… очень давно.
– И я тоже, – сказал Дигори.
– Нет, нет, – сказала девочка. – Ты только что вылез из прудика.
– Да, правда, – удивленно проговорил Дигори. – Я и забыл.
Они довольно долго молчали.
– Знаешь, – сказала девочка, – наверное, мы правда виделись. Что-то я такое помню… что-то вижу… какое-то место. И мальчик с девочкой, совсем как мы… они где-то жили… что-то делали… Наверное, это сон.
– Я тоже видел сон, – сказал Дигори. – Про мальчика и девочку, которые жили в соседних домах… и полезли куда-то. У девочки было грязное лицо…
– Нет, ты напутал. Это у мальчика…
– Мальчика я не видел, – сказал Дигори и вскрикнул: – Ой, что это?
– Свинка, – отвечала девочка. И впрямь, в траве возилась морская свинка, перепоясанная ленточкой, к которой было привязано сверкающее жёлтое кольцо.
– Смотри! – закричал Дигори. – Смотри, кольцо! И у тебя такое… И у меня.
Девочка очнулась и приподнялась. Они напряжённо глядели друг на друга, пытаясь припомнить что-то, и закричали наконец в два голоса:
– Мистер Кеттерли!
– Дядя Эндрью!
Теперь они знали, кто они, и стали всё вспоминать, и скоро вспомнили. Дигори рассказал, какой плохой его дядя.
– Что же нам делать? – спросила Полли. – Взять свинку и вернуться домой?
– Куда нам спешить!.. – сказал Дигори, зевая во весь рот.
– Нет, спешить надо, – сказала Полли. – Здесь слишком спокойно… сонно, понимаешь… Если мы сдадимся, мы заснём и останемся тут навсегда.
– Здесь очень хорошо, – возразил Дигори.
– Да, – не сдалась Полли, – но домой вернуться надо. – Она встала на ноги и осторожно потянулась к свинке, но передумала.
– Лучше её не брать, – сказала она. – Кому-кому, а ей тут хорошо. Дома твой дядя станет её мучить.
– Ещё бы, – согласился Дигори. – Что он с нами сделал, ты подумай! Кстати, а как вернуться домой?
– Нырнуть в этот пруд, – предложила Полли.
Они подошли к пруду, постояли, посмотрели на зелёную мирную воду, в которой отражались густые листья. Казалось, там и дна нет.
– Нам не в чем купаться, – сказала Полли.
– Глупости какие! – сказал Дигори. – Нырнём как есть, ты вспомни, мы ведь не промокли.
– Ты плавать умеешь? – спросила Полли.
– Немножко. А ты?
– M-м… совсем плохо.
– Да не надо нам плавать, – сказал Дигори. – Только нырнём, и само пойдет.
Нырять им не хотелось, но они не сказали об этом друг другу. Взявшись за руки, они отсчитали: «Раз, два, три – плюх!» – и прыгнули. Раздался всплеск. Они, конечно, зажмурились. Но, открыв глаза, увидели, что стоят в мелкой луже, как стояли. Пруд был неглубок, вода едва доходила до щиколоток. Они вышли на траву.
– В чём дело? – сказала Полли, испугавшись, но не слишком (испугаться в таком лесу невозможно).
– Знаю! – сказал Дигори. – Конечно, не получилось. На нас жёлтые кольца. Они переносят сюда, понимаешь? А домой – зелёные! Давай поменяем. Карманы у тебя есть? Так, хорошо. Положи жёлтое в левый. Зелёные – у меня. Держи, одно тебе.
Надев на палец зелёные кольца, они снова пошли к пруду, но Дигори воскликнул:
– Стоп!
– Что такое? – спросила Полли.
– Мне пришла в голову мысль, – отвечал Дигори. – Очень хорошая. Куда ведут другие пруды?
– То есть как?
– Ну, к нам, в наш мир, мы вернулись бы через этот пруд. А через другие? Может, каждый ведёт в какой-нибудь мир?
– Я думала, мы уже в другом мире… Ты же сам говорил… и дядя Эндрью…
– Да ну его, дядю! Ни черта он не знает. Сам небось никуда не нырял. Ладно, ему кажется, что есть наш мир и второй, другой. А если их много?
– Значит, этот лесной – один из них?
– Нет, это вообще не мир, это… промежуточное место.
Полли не поняла, и он принялся объяснять ей:
– Нет, ты подумай! Наш проход – не комната, но из него можно попасть в комнаты. Он и не часть дома, но можно попасть в дома. Так и этот лес. Он ни в каком мире, но из него можно попасть куда хочешь.
– Ну, даже если… – начала Полли, но Дигори продолжал, словно её и не слышал:
– Тогда всё ясно, – говорил он. – Поэтому тут так тихо, сонно. Здесь ничего не случается. Как там, у нас. Люди едят в домах, и разговаривают, и что-то делают. Между стенками, над потолками, в нашем проходе событий нет, но оттуда можно попасть в любой дом. Наверное, отсюда мы попадём в любой мир. Давай нырнём в другой пруд.
– Лес-между-мирами, – заворожённо проговорила Полли. – Какая красота!
– Куда же мы нырнём? – не отставал Дигори.
– Вот что, – сказала Полли, – никуда я нырять не буду, пока мы не узнаем, можно ли вообще вернуться.
– Ещё чего! – воскликнул Дигори. – Хочешь угодить прямо к дяде? Нет уж, спасибо.
– Нырнём немножко, не до конца, – настаивала Полли. – Только проверим! Если всё пойдет хорошо, сменим кольца и тут же вынырнем.
– А можно повернуть, когда ты там?
– Ну, не сразу же мы здесь очутились. Значит, время у нас будет.
Дигори поупирался ещё, но сдаться ему пришлось, ибо Полли наотрез отказалась нырять в другие миры, если они не поставят этого опыта. Она была такой же смелой, как он (например, не боялась осы), но не такой любопытной. Дигори же был из тех, кому надо знать всё, и стал впоследствии тем самым профессором Кёрком, который участвует в других наших хрониках.
Поспорив как следует, они решили надеть зелёные кольца («Тут они безопасные, – сказал Дигори, – помни: как зелёный свет»), взяться за руки и прыгнуть. Если им покажется, что они возвращаются к дяде или просто в свой мир, Полли крикнет: «Меняй», и они наденут жёлтые. Кричать «меняй» хотел Дигори, но Полли не согласилась.
Они надели кольца, взялись за руки и снова крикнули: «Раз, два, три – плюх!» Теперь получилось. Трудно описать, что они чувствовали, очень уж всё было быстро. Сперва по чёрному небу пронеслись какие-то яркие огни; Дигори до сих пор считает, что это были звёзды, и клянётся, что видел Юпитер совсем близко, даже разглядел его луны. Но тут же показались крыши и трубы и купол св. Павла – словом, Лондон. Как ни странно, стены были прозрачные. Дети увидели дядю Эндрью, сперва расплывчато, потом – всё чётче, словно он попал в фокус. Прежде чем он совсем определился, Полли крикнула: «Меняй», и они поменяли кольца, и мир наш исчез как сон, и зелёный свет появился снова, и сгустился, и, наконец, дети высунули головы из пруда. Они выбрались на берег, вокруг был лес, такой же свежий и тихий. Заняло это всё меньше минуты.
– Ну вот! – сказал Дигори. – Действует. Какой выберем пруд?
– Постой, – сказала Полли, – давай отметим сперва этот, наш.
Они посмотрели друг на друга и побледнели, уразумев, какая им только что грозила опасность. Прудов было много, все одинаковые, и деревья одинаковые – словом, если пруд не отметить, один шанс на сто, что его потом найдёшь.
Дигори открыл дрожащей рукой перочинный ножик и вырезал у пруда полоску дёрна. Земля приятно пахла: она была яркая, густо-бурая, с красноватым оттенком – очень красиво рядом с зеленью. Полли тем временем сказала:
– Хорошо, хоть кто-то из нас соображает…
– Ладно, не заводись, – отвечал Дигори. – Идём посмотрим другие пруды.
И Полли что-то ответила ему, и он ответил ей, ещё похлеще, и они препирались минут десять, но читать об этом было бы скучно. Лучше поглядим, как они стоят у другого пруда, держась за руки, и отсчитывают: «Раз, два, три…»
