Добрыня и Змей

Добрыня и Змей - Русская народная сказка - Русские сказки

Добрыня и Змей

Добрынюшке-то матушка говаривала,

Да и Никитичу-то матушка наказывала:

- Ты не езди-ка далече во чисто поле,

На тую гору да сорочинскую,

Не топчи-ка младыих змеенышей,

Ты не выручай-ка полонов да русскиих,

Не купайся, Добрыня во Пучай- реке,

Та Пучай-река очень свирепая,

А середняя-то струйка как огонь сечет!

А Добрыня своей матушки не слушался.

Как он едет далече во чисто поле,

А на тую на гору сорочинскую,

Потоптал он младыих змеенышей,

А й повыручил он полонов да русскиих.

Богатырско его сердце распотелося,

Распотелось сердце, нажаделося -

Он приправил своего добра коня,

Он добра коня да ко Пучай-реке,

Он слезал, Добрыня, со добра коня,

Да снимал Добрыня платье цветное,

Да забрел за струечку за первую,

Да он забрел за струечку за среднюю

И сам говорил да таковы слова:

- Мне, Добрынюшке матушка говаривала,

Мне, Никитичу, маменька и наказывала:

Что не езди-ка далече во чисто поле,

На тую гору па сорочинскую,

Не топчи-ка младыих змеенышей,

А не выручай полонов да русскиих,

И не купайся, Добрыня, во Пучай-реке,

Но Пучай- река очень свирепая,

А середняя-то струйка как огонь сечет!

А Пучай-река - она кротка-смирна,

Она будто лужа-то дождевая!

Не успел Добрыня словца смолвити -

Ветра нет, да тучу нанесло,

Тучи нет, да будто дождь дождит,

А й дождя-то нет, да только гром гремит,

Гром гремит да свищет молния -

А как летит Змеище Горынище

О тыех двенадцати о хоботах.

А Добрыня той Змеи не приужахнется.

Говорит Змея ему проклятая:

- Ты теперича, Добрыня, во моих руках!

Захочу - тебя, Добрыня, теперь потоплю,

Захочу - тебя, Добрыня, теперь съем-сожру,

Захочу - тебя, Добрыня, в хобота возьму,

В хобота возьму, Добрыня, во нору снесу!

Припадает Змея как ко быстрой реке,

А Добрынюшка-то плавать он горазд ведь был:

Он нырнет на бережок на тамошний,

Он нырнет на бережок на здешниий.

А нет у Добрынюшки добра коня,

Да нет у Добрыни платьев цветныих -

Только-то лежит один пухов колпак,

Да насыпан тот колпак да земли греческой,

По весу тот колпак да в целых три пуда.

Как ухватил он колпак да земли греческой*,

Он шибнет во Змею да во проклятую -

Он отшиб Змеи двенадцать да всех хоботов.

Тут упала-то Змея да во ковыль-траву,

Добрынюшка на ножку он был поверток,

Он скочил на змеиные да груди белые.

На кресте-то у Добрыни был булатный нож -

Он ведь хочет распластать ей груди белые.

А Змея Добрыне ему взмолилася:

- Ах ты, эй, Добрыня сын Никитинич!

Мы положим с тобой заповедь великую:

Тебе не ездити далече во чисто поле,

На тую на гору сорочинскую,

Не топтать больше младыих змеенышей,

А не выручать полонов да русскиих,

Не купаться ти, Добрыне, во Пучай-реке.

И мне не летать да на святую Русь,

Не носить людей мне больше русскиих,

Не копить мне полонов да русскиих.

Он повыпустил Змею как с-под колен своих -

Поднялась Змея да вверх под облако.

Случилось ей лететь да мимо Киев-града.

Увидала она Князеву племянницу,

Молоду Забаву дочь Потятичну,

Идучи по улице по широкоей.

Тут припадает Змея да ко сырой земле,

Захватила она Князеву племянницу,

Унесла в нору да во глубокую.

Тогда солнышко Владимир стольно-киевский

А он по три дня да тут былиц кликал**,

А былиц кликал да славных рыцарей:

- Кто бы мог съездить далече во чисто поле,

На тую на гору сорочинскую,

Сходить в нору да во глубокую,

А достать мою, князеву, племянницу,

Молоду Забаву дочь Потятичну?

Говорил Алешенька Левонтьевич:

- Ах ты, солнышко Владимир стольно-киевский

Ты накинь-ка эту службу да великую

На того Добрыню на Никитича

У него ведь со Змеею заповедь положена,

Что ей не летать да на святую Русь,

А ему не ездить далече во чисто поле,

Не топтать-то младыих змеёнышей

Да не выручать полонов да русскиих.

Так возьмет он Князеву племянницу,

Молоду Забаву дочь Потятичну,

Без бою, без драки-кроволития. -

Тут солнышко Владимир стольно-киевский

Как накинул эту службу да великую

На того Добрыню на Никитича -

Ему съездить далече во чисто поле

И достать ему Князеву племянницу,

Молоду Забаву дочь Потятичну.

Он пошел домой, Добрыня, закручинился,

Закручинился Добрыня, запечалился.

Встречает государыня да родна матушка,

Та честна вдова Офимья Александровна:

- Ты эй, рожено мое дитятко,

Молодой Добрыня сын Никитинец!

Ты что с пиру идешь не весел-де?

Знать, что место было ти не по чину,

Знать, чарой на пиру тебя приобнесли

Аль дурак над тобою насмеялся-де?

Говорил Добрыня сын Никитинец:

- Ты эй, государыня да родна матушка,

Ты честна вдова Офимья Александровна!

Место было мне-ка по чину,

Чарой на пиру меня не обнесли,

Да дурак- то надо мной не насмеялся ведь,

А накинул службу да великую

А то солнышко Владимир стольно-киевский,

Что съездить далече во