– Я вижу, ты глаз от нее оторвать не можешь, – раздалось рядом с ним.
Переступив с ноги на ногу, он сказал, не сводя взгляда с молодой женщины:
– Санни Чандлер стоит того, не так ли? Подошедший к нему мужчина согласно кивнул:
– Да, она всегда была хорошенькой. На нее заглядывались еще в школе. Классная девочка!
– Чего никак не скажешь о той выходке, про которую ты мне рассказывал. Почему она это сделала?
– Хотел бы я знать ответ на твой вопрос! Этого тебе никто не сможет сказать, дружище.
– Неужели? – недоверчиво покачал головой высокий блондин. – Значит, она ни с того ни с сего выкинула этот фокус и тут же умчалась прочь из города?
– Вот именно, – довольно прищелкнул пальцами его приятель. – И оставила своего жениха – ты его знаешь, это Дон Дженкинс – вот с таким носом!
Он скорчил такую уморительную гримасу, что оба весело расхохотались. Однако на сей раз на них никто не обратил ни малейшего внимания, поскольку все были заняты созерцанием нареченных жениха и невесты, которые с возгласами удивления и восторга увлеченно разворачивали красочные пакеты со свадебными подарками.
– Значит, она должна была выйти замуж за Дона Дженкинса?
– Ага! Всякий раз, когда я бываю в баптистской церкви, я непременно вспоминаю об этом.
– И никто не знает, почему она бросила его в самую последнюю минуту?
– Ага! Впрочем, ходило немало сплетен… Стоило высокому блондину вопросительно изогнуть бровь, как его собеседник с радостью принялся пересказывать ему всевозможные домыслы горожан по поводу возмутительной выходки Санни Чандлер.
Блондин снова внимательно взглянул на молодую женщину как раз в тот момент, когда она, остановив проходившего мимо официанта, сунула ему в руки пустую тарелку.
– Пожалуй, стоит пригласить ее на танец, – пробормотал он, отталкиваясь от стены.
Но его остановил язвительный смех второго мужчины:
– Желаю удачи, дружище!
– Ты хочешь сказать, для того чтобы она приняла мое приглашение на танец, понадобится удача?
– Она тебя и близко к себе не подпустит!
– Да? А я-то хотел уложить ее в постель.
Его собеседник вздрогнул от удивления и неожиданности. Ему еще ни разу не доводилось слышать столь откровенного заявления от своего друга. Нет, конечно, тот любил иногда поболтать о женщинах, однако никогда ничего не рассказывал о собственных романах. Пожалуй, в этом и не было необходимости. Весь городок знал о его успехах у прекрасной половины человечества.
Оправившись от удивления, он сказал:
– Ты, конечно, имеешь успех у женщин, но на этот раз ничего не выйдет.
– Это почему же?
– Санни бежит от мужчин как черт от ладана. Она настолько холодна, что все ее поклонники буквально каменеют.
Однако это сообщение еще больше распалило высокого блондина. Привыкший бросать вызов судьбе, он и на этот раз решил не отступать. Прищурившись, он вновь посмотрел на незнакомку.
Его другу был хорошо известен этот задумчивый взгляд.
– Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, – сказал он, – но придется тебе выбросить это из головы.
– Ты больше не веришь в меня?
– Если речь идет о романе с Санни Чандлер – не верю.
Блондин лукаво улыбнулся и, помедлив, предложил:
– Хочешь пари? На что спорим?
– Ты серьезно? – удивился приятель и, получив в ответ утвердительный кивок головой, стал в нерешительности теребить мочку собственного уха. – Вообще-то мне давно хотелось купить новую удочку, но Ванда сломала коронку, а ты сам знаешь, какие деньги сейчас дерут стоматологи…
– Значит, если выиграешь ты, то получишь от меня новую удочку, а если выиграю я… Ты же знаешь, как я люблю виски «Дикая индейка». Если выиграю я, ты купишь мне ящик виски «Дикая индейка», идет?
Мужчины торжественно пожали друг другу руки.
– Как только закончится церемония бракосочетания, она умчится в свой Новый Орлеан, так что у тебя совсем мало времени – всего неделя, считая сегодняшний вечер.
– А мне много времени и не нужно, – пробормотал блондин, направляясь к Санни Чандлер.
– Постой! Как я узнаю, что тебе удалось прорвать ее оборону?
– По улыбке на ее лице.
Его собственная улыбка таила в себе коварство опытного лиса и целеустремленность бойскаута, алчность пирата и чистосердечие ангела. От этой самоуверенной улыбки могло бросить или в жар, или в дрожь, в зависимости от того, как ее толковать.
Почувствовав, что кто-то легонько тронул ее за плечо, Санни стремительно обернулась. Взгляд ее наткнулся на красный галстук-бабочку в тоненькую голубую полоску, красовавшийся на белоснежной крахмальной манишке. Подняв глаза, Санни увидела неотразимо обаятельную мужскую улыбку.
Сердце на миг замерло, во рту пересохло, показалось, земля уходит из-под ног. Однако у нее хватило самообладания, чтобы ничем не выдать своей растерянности. Изобразив на лице холодное недоумение, она разглядывала его светлые волосы, пронзительно-голубые нордические глаза, загорелое лицо, подтянутую фигуру. Она почти сразу узнала одного из тех неприлично громко хохотавших мужчин.
Он был одет с большим вкусом. Впрочем, ей был знаком этот тип мужчин. Его улыбка недвусмысленно свидетельствовала:
Санни для него лакомый кусочек, ему не терпится заполучить ее в свою постель. Ну что ж, сейчас мы добавим ложку дегтя в его сладкие мечты.
– Мне нравится, как вы едите клубнику.
Такого начала беседы Санни никак не ожидала. Что ж, в оригинальности этому человеку не откажешь. Оценив его ум, она постаралась не поддаваться его обаянию, однако все ее тело, не слушаясь рассудка, потянулось к незнакомцу.
Его слова означали, что он наблюдал за ней и ему понравилось то, что он увидел.
Любая женщина на ее месте почувствовала бы себя польщенной, однако Санни ответила взглядом, исполненным ледяного высокомерия, которое могло бы у кого угодно отбить всякую охоту продолжать разговор. У кого угодно, только не у этого настроенного крайне решительно светловолосого красавца с сапфировыми глазами.
Взгляд незнакомца медленно скользнул по ее лицу и остановился на губах.
– А что еще вы умеете делать столь же хорошо?
– Защищаться от назойливых мужчин.
Он добродушно рассмеялся:
– И остроумно парировать выпады к тому же.
– Спасибо за комплимент.
– Потанцуем?
– Нет, благодарю.
Она хотела отвернуться от него, но блондин мягко прикоснулся к ее локтю:
– Прошу вас…
– Нет, спасибо, – с нажимом произнесла Санни, подчеркивая решительный отказ.
– Почему?
Ей хотелось отбрить этого бойкого голубоглазого блондина с улыбкой крокодила, сказав, что вовсе не обязана объяснять причину своего отказа, и только мысль о том, что может испортить вечеринку, устроенную ради Фрэнни и Стива – а этого ей совсем не хотелось, – остановила ее. Ограничившись извинением:
– Я уже натанцевалась, даже ноги заболели, так что прошу меня простить… – она направилась к круглому столу в центре зала, где бил фонтанчик шампанского, и, взяв с подноса фужер в форме тюльпана, подставила под одну из пенных струек.
– А меня в воскресной школе учили, что лгать грешно, – раздалось у нее за спиной.
От неожиданности Санни чуть не расплескала шампанское. Испуганно обернувшись, она снова уперлась глазами в широкую грудь незнакомца. Вряд ли этот человек вообще когда-нибудь посещал воскресную школу, а все его мысли о греховности, должно быть, сводились к одной: какой бы еще сладкий грех совершить?
– А меня учили, что неприлично навязывать свое общество тому, кто этого не хочет.
– Зачем вы солгали мне?
– Я не лгала.
– Ай-ай-ай, мисс Чандлер! – с притворным огорчением покачал он головой. – Я наблюдал за вами битый час. За все это время вы ни разу не согласились потанцевать, хотя то и дело получали приглашения от мужчин.
Санни покраснела, но скорее от раздражения, чем от смущения.
– В таком случае вы должны были понять, что я не хочу танцевать.
– Почему вы не сказали об этом прямо?
