— Давайте… — флегматично ответил полковник.
— Витёк, Миша, если что, не останавливайтесь, мы тут добьём! — громко, но не крича, сказал Коля.
Он не хотел создавать лишнего шума, хотя понимал, что после церковного перезвона его крики ситуацию не сильно изменят.
Витёк с Мишей приняли Колину идею, стали сбивать мертвецов с ног, если не удавалось успокоить сразу. Первый удар — оттолкнуть мертвяка, второй, сбоку — уронить. Третьим ударом в голову Коля или полковник добивали еще активных.
Пятьдесят метров моста отряд преодолел быстро, дальше улица уходила направо круто вверх. Но была широкая, и мертвецов можно стало просто обходить. Мертвых здесь, вопреки ожиданиям, было меньше. Те, которые виднелись наверху, вообще брели в другую сторону. Где-то на грани восприятия послышались равномерные басы. Какая-то музыка.
Витёк держал ровный темп, быстрым шагом приближаясь ко второй свечке.
— Сюда, во двор! — скомандовал он, первым забегая за угол дома.
В уютном дворике было на удивление спокойно. Не было видно ни жителей, ни мертвяков. Лишь маленькая одинокая девочка в белом платьице и с бантом неподвижно сидела на бортике песочницы.
— И никого из взрослых, ну как так можно! — возмутилась Оля.
Она направилась к девочке.
— Эй, кто это у нас тут сидит?
Девочка не реагировала.
— Ты не потерялась? Где твоя мама? — Оля подошла к девочке вплотную.
Девочка обернулась. Из её окровавленного рта, зацепившись за маленькие зубки зрительным нервом, свисал глаз. Глаз объеденного трупа, который был скрыт бортиком песочницы, и незаметен на расстоянии.
Глядя пустыми мёртвыми глазками без зрачков, девочка встала, и протянула руки к Оле. Оля попятилась.
Девочка нетвердой походкой пошла к Оле. Оля вытянула из-за спины катану, обхватила обеими руками рукоять, замахнулась… Сделала шаг назад, и опустила катану. Девочка приближалась, протягивая маленькие ручки. Оля сделала ещё шаг назад. Перехватила катану, замахнулась. И снова опустила.
Как же это. Такая маленькая…
Сильнейший удар булавы из гантельного грифа пришелся девочке под челюсть. Девочка отлетела в сторону и с глухим звуком впечаталась головой в дерево. Медленно сползла по стволу вниз, и затихла. На дереве, зацепившись за кору, остался висеть одинокий белый бантик.
Вот оно! Конечно, не получилось спасти брюнетку, которую, как выяснилось, звали Олей, там, в клубе, но судьба дала Коле ещё один шанс. Увидев зловещую мертвячку, наступающую на перепуганную тренершу, он выскочил вперед, и, размахнувшись со всей дури, отправил маленькое чудовище в полёт. Девочке наверняка вышибло мозги, если не Колиным ударом, так встречей с деревом. Оставшийся на дереве бантик показался Коле особенно смешным.
— Концептуально. — подал сзади голос Витёк.
Коля хрюкнул.
— Я не могу!!! Не могу!!! — крикнула Оля и расплакалась.
— Ну не реви, слушай… — попытался успокоить её Коля.
— Не могу! — Оля уткнулась ему в грудь, продолжая плакать.
Коля стоял, боясь шевельнуться. Он не знал, что делать с плачущими женщинами. Из затруднительного положения его вывел Миша:
— Эй, там, детоубийцы! Долго стоять собираетесь?
— Идём уже. — Коля чуть отстранился, приобнял брюнетку за талию, и повёл к товарищам.
— Руку убери! — сквозь слёзы скомандовала Оля.
Коля убрал руку. Интуиция подсказывала ему, что не стоит перечить девушке, у которой в руке катана наголо. Это маленьких мёртвых девочек ей убивать жалко. А насчет остальных вопрос открыт. Лучше не проверять. Потом, в более спокойной обстановке можно будет пообщаться. Сейчас не стоит, нервные все какие-то.
Руководитель областного штаба Гражданской обороны дрожащей рукой взял графин, и плеснул себе полстакана водки. Выпил залпом. Легче почему-то не становилось.
Эпидемия!
Сначала инфекционщики из Сталепрокатной, потом станция «Скорой помощи», потом милиция, наряды которой сегодня получили чуть ли не сотню вызовов, все утверждали одно — мёртвые нападают на живых. Но это же невозможно! Однако, информация из разных источников подтверждалась. И это пугало.
Эпидемиологи уже объявили оранжевую угрозу. От него теперь требуется обеспечить первичные мероприятия по организации карантина и помощи инфицированным.
Начштаба налил и выпил еще полстакана. Потом встал. Поправил на себе форму, застегнул верхнюю пуговицу кителя, одел фуражку. И только после этого снял телефонную трубку.
Он позвонил в областное отделение госбезопасности. Обрисовал ситуацию. Похоже, он был далеко не первым. Получив «добро» на предложенный план действий, он связался с Москвой, с центральным комиссариатом ГО. Москва приняла информацию, и приказала ждать. Видимо, им было нужно время на перепроверку.
Начштаба ждать не стал, связался с транспортниками, приказал остановить всё пассажирское сообщение. Не принимать и не отправлять дирижабли, закрыть вокзал, пропускать поезда через город без остановки. Авиаторы и железнодорожники, оказалось, уже получили приказы как из госбеза, так и сверху. Глава областного комитета по транспорту, кстати, оказался недоступен. Незадолго до этого он выехал на автомобиле на неожиданное срочное совещание в Москве.
А вот это мысль! Начштаба налил третьи полстакана. Совещания в Москве может и не быть, а руководство оперативными мероприятиями, включая доставку медикаментов, продовольствия и мобильных госпиталей, наверняка удобнее осуществлять не тут из бункера, а из действительно безопасного места.
Он позвонил вниз, в гараж и проинструктировал водителя. Потом позвонил домой. Приказал жене собраться. Вещей не больше, чем на день, всё равно ж эта дура пару чемоданов возьмёт, и ждать машину.
Связался с начальником ГКВД. У того своих проблем было до задницы. Перестрелки в центре города! Такого не было с 2004-го! Но тогда всё было более-менее понятно. Сейчас же сплошная неизвестность. Несмотря на это, договорились обеспечивать друг другу поддержку.
После этого он набрал по секретной линии старого приятеля, с которым прошёл и огонь, и воду, и взлетали вместе, и при социалистах, тьфу-тьфу-тьфу, устроены. Приятелю, который сейчас был замкомдив Тульской Краснознамённой Гвардейской Бронемашинной Дивизии.
Витёк остановился у закрытого на кодовый замок подъезда сорокаэтажки. Из-за железной двери доносился вой мертвяков. Витёк отошел назад, задрал голову, пытаясь разглядеть хоть что-то сквозь узкие, заросшие грязью окна подъезда. Ничего не видно!
Внезапно, окно третьего этажа треснуло, стекла посыпались вниз, а вслед за ними выпал мертвяк. Грохнувшись оземь, он затих. Потом дёрнулся, стал подниматься. Витёк подошёл, и резким движением опустил гриф ему на затылок. Мертвяк успокоился, уткнулся носом в землю. Витёк взял его за волосы, приподнял голову, внимательно всмотрелся в лицо.
— Уф! — облегченно выдохнул он. — Не Ярик! Но похож. Я чуть не расстроился.
— Блин! — Коля был огорчен. — Их там как сельдей в бочке.
— И света в подъезде нет, — добавил Витёк. — Там кто-то умный живёт, на лампочках экономит… А нам пятый нужен.
— Перспектива, однако… — протянул Коля.
Из подъезда, словно в подтверждение его словам, послышалось знакомое «Ы-ы-ы!».
Совсем неудачный день.
Несколько часов после спасения от серого мёртвого качка пронеслись для Маши в каком-то тумане. Сознание отказывалось воспринимать окружавший её кошмар. Более-менее в норму Маша пришла лишь в лифте, увидев арсенал клуба.
Взяв в руки оружие, она впервые за последние лет восемь почувствовала спокойствие. И в то же время, загнанный куда-то на окраину сознания страх открывающихся дверей никуда не делся. Он был подавлен уверенностью, которую дарило оружие, и умение им пользоваться. Тело само вспомнило давно наработанные навыки, внедренные на уровень безусловных рефлексов.
