Стоявший рядом с девушкой араб наклонился к ней и прошептал ей что-то на ухо. Она досадливо покосилась на Ки-Браса, но промолчала.
— Итак, дамы и господа, — спокойно продолжал англичанин, — Сантьяго Мондрагон не только отказался сообщить нам, каким образом его приемный сын попал в число приглашенных на “Асгард” высоких гостей, но и напал на сотрудника Агентства в присутствии десятка свидетелей. Теперь мне хотелось бы узнать: может ли кто-нибудь из вас пролить свет на загадку Ивана Кондратьева? Например, вы, мистер Фробифишер.
— Вы, вероятно, неплохой крысолов, Ки-Брас, — с легкой брезгливостью отозвался Высокий представитель Совета Наций, — но в данный момент вы ловите крыс там, где их никогда не было. Я ничего не знаю о том, как попал сюда этот мальчишка.
— Благодарю вас. Может быть, вы, мисс Янечкова? Девушка медленно покачала головой. Танаке показалось, что в глазах у нее блестят слезы.
— Уважаемый господин консул?
— Я готов поделиться с вами некоторыми соображениями, — де Тарди с сомнением посмотрел на присмиревшего Мондраго-на, — но не о нашем юном друге, а скорее об изъятом у него кристалле. Полагаю, нам нужно поговорить в более спокойной обстановке.
— Хорошо, — кивнул Ки-Брас. — Только давайте сначала закончим с Иваном. Поскольку никто не может сообщить мне ничего вразумительного, я вынужден допросить его как подозреваемого в попытке совершения террористического акта. Надеюсь, доктор Танака, вы мне поможете.
Идзуми молча кивнул. Бесстрастные, чуть прищуренные глаза англичанина скользнули по лицам собравшихся в кабинете.
— Методика допросов, применяющаяся в Агентстве, полностью исключает возможность обмана. Поэтому если в ходе нашей беседы выяснится, что кто-то из присутствующих знал о диверсии или был к ней причастен, это лицо будет немедленно задержано на основании показаний арестованного. Советую всем иметь это в виду.
Танаке показалось, что температура в комнате сразу упала на несколько градусов. Ки-Брас, видимо, довольный произведенным эффектом, повернулся к Каррингтону-младшему.
— А вам, Питер, я бы посоветовал подать в суд на господина Мондрагона за рукоприкладство и угрозы. При таком количестве свидетелей у вас есть все шансы выиграть дело.
— Спасибо, мистер Ки-Брас, — дрожащим голосом отозвался молодой человек. — Я… я подумаю над этим… обязательно…
— Благодарю всех за помощь. — Тон англичанина сделался сухим и официальным. — Полковник, прикажите охране сопроводить арестованных в Центр доктора Танаки. Ивана — в лабораторию мнемохирургии, Мондрагона пока можно запереть в каком-нибудь боксе. Теперь давайте разберемся с вашими соображениями, господин де Тарди.
Консул Евросоюза подошел к Сантьяго, обвисшему в руках людей Саманты Каррингтон, и прошептал ему что-то на ухо. Мондрагон отреагировал вялым движением бровей.
— Что с ним, полковник? — Де Тарди повернулся к хозяйке кабинета.
— По-моему, ему требуется медицинская помощь.
— Не волнуйтесь, — фыркнула Каррингтон. — Это всего лишь САФ — стандартное средство для усмирения буйных задержанных. “Shut Up Fool” (Заткнись, дурак (англ), как его называют у нас в Лос-Анджелесе. Минут через двадцать он будет в полном порядке, может, даже и протрезвеет…
— Бедняга, — покачал головой де Тарди. — Я не раз говорил ему, что алкоголь не доводит до добра. Итак, к делу.
Он внимательно посмотрел на Ки-Браса.
— Вы уверены, что мы должны обсуждать эти вопросы в присутствии посторонних?
Англичанин понимающе кивнул.
— Назовите тех, кто нам не помешает.
— Высокий представитель Фробифишер, мэтр Лепелетье, возможно, madame le colonel2 (Мадам полковник (фр.). Полагаю, этого будет достаточно.
Танака неожиданно почувствовал себя оскорбленным. Сначала Ки-Брас вызвал его в свой кабинет словно какого-то подчиненного, а теперь этот носатый галл недвусмысленно намекает, что он здесь лишний. Доктор повернулся, чтобы уйти, но тут Джеймс быстро проговорил:
— Танака-сан, прошу вас, останьтесь.
— Полагаю, господин консул будет против, — хладнокровно заметил Идзуми.
— Что вы, что вы, — замахал руками де Тарди, — я совершенно не хотел вас обидеть. Доктор Танака, приношу вам свои самые искренние извинения. Как и все старики, я бываю забывчив и несносен. Итак, дамы и господа, вот о чем я хотел с вами посоветоваться…
Консул вновь извлек из коробочки продолговатую алую каплю
— Кристалл, который этот талантливый русский юноша поместил в контроллер созданного им нокса, безусловно, представляет собой устройство для записи какой-то чрезвычайно сложной программы. Вопрос сейчас даже не в том, что это за программа, а в том, удалось ли внедрить ее в локальную сеть “Асгарда”.
— Вы хотите сказать, что остановка обеих энергостанций могла быть простым совпадением? — скептически скривила губы Саманта. Седые усы де Тарди смешно зашевелились, напомнив Танаке диковинную волосатую гусеницу.
— Нет, мадам. Но согласитесь, что полная загрузка мегавируса могла вызвать куда большие разрушения. Стало быть, мы вправе предположить, что какие-то неизвестные нам факторы помешали осуществить первоначальный план диверсии полностью. Это один вариант. Вторая возможность заключается в том, что программа-убийца все-таки была загружена, но находится в сети в латентном состоянии и ожидает своего часа. Признаться, такой вариант кажется мне наиболее пессимистичным..
— Зачем же в этом случае понадобилось блокировать энергосеть? — спросил Ки-Брас. Консул пожал плечами.
— Возможно, вирусу требовалось сбить настройки защитных программ. Кто-нибудь уже выяснил, что конкретно произошло с энергостанциями?
— С энергостанциями не произошло ничего, — буркнула Каррингтон. — Никаких физических повреждений. Просто главный компьютер вдруг перестал их видеть.
— Этим вопросом сейчас занимается один из наших лучших экспертов, — добавил Ки-Брас. — Тот самый, что вычислил место, откуда был запущен вирус. Надеюсь, что в ближайшее время мы все узнаем.
— Скорее бы, — вздохнул де Тарди. — Я бы настоятельно советовал, не теряя времени, разобраться с самим кристаллом, но делать это очень осторожно. Тут я надеюсь на ваш талант, мэтр Лепелетье.
— В конце тридцатых годов, — проговорил физик тоном человека, которому совершенно некуда спешить, — Чонг Хо и Чжу Цзунхань, как считают некоторые, разработали кристаллический носитель, способный сохранять объем информации, сравнимый с потенциалом человеческого мозга. Мне приходилось слышать, что они использовали в своих опытах кристаллы рубина с примесью ионов титана, но это, скорее всего, просто легенды.
— Это не легенды, — резко сказал консул. — Именно поэтому я очень прошу вас немедленно взяться за изучение нашего трофея.
Он аккуратно положил рубин обратно в коробочку и протянул ее Лепелетье.
— И последнее, пожалуй, самое важное. Я бы попросил вас, Роберт, не объявлять час “Ч” до тех пор, пока история с этой загадочной диверсией не прояснится окончательно. Если вирус проник в систему…
— Это невозможно, — перебил его Фробифишер. — Час “Ч” будет объявлен сразу же после того, как будет замурован последний проход в Стене… эти ваши Врата Танатоса. Такова воля Совета Иерархов, а кроме того, с каждой минутой вероятность террористической атаки на “Асгард” только возрастает.
— Мое мнение вы знаете, — бросил Лепелетье, поднимаясь. — Если вам хочется неприятностей, можете начинать ваш Большой Хэллоуин прямо сейчас.
Он сунул коробочку с рубином в карман, неловко поклонился присутствующим и вышел. На минуту в кабинете воцарилось тягостное молчание.
— Я не могу настаивать, — негромко проговорил наконец де Тарди, — но я очень прошу вас подумать о возможных последствиях.
Фробифишер промолчал. Консул Евросоюза печально покачал головой.
— Мне очень жаль, Роберт. Я всегда считал вас человеком, способным на самостоятельные поступки.
Высокий представитель Совета Наций с достоинством поднялся из-за стола.
