Тем временем ее сестра в панике колотила лапами по воде, отчаянно пытаясь выловить своих детей. Она всегда была самой нервной в своем выводке, подверженной приступам истерической активности. Тем не менее она уже вырастила в прошлом году троих детей и довольно успешно справлялась теперь с малышами.
Мимо проплыла огромная черепаха.
Теперь и Рэд забеспокоилась. Вода прибывала все быстрее, в гнездо уже нельзя было вернуться: его вот-вот затопит. Такого испытания на ее долю еще не выпадало. Она не знала, что делать. Опыт ничего не мог ей подсказать.
Если бы она могла взлететь над бурлящим потоком и увидеть холмы далеко на западе, как это делал сейчас птеродактиль, она бы испугалась еще больше. Птеродактиль видел, что в предгорьях над холмами весь день перед этим шел дождь. Он уже пять дней видел над западными горами тяжелые свинцовые тучи. Но белому дактилю уже случалось видеть нечто подобное и раньше. Три раза за свою долгую жизнь. Сейчас он высоко парил в темном небе, потому что знал: начинается наводнение.
С высоты трехсот футов он видел, как реки вздуваются и выходят из берегов. Миллиарды тонн ничем не сдерживаемой воды вырываются за пределы берегов.
Деревья ломались и гнулись, как тонкие веточки. И лишь кубические километры грязи и песка сдерживали потоки воды.
На долю семьи Рэд выпала геологическая катастрофа, стихийное бедствие, потоп, какой случается раз в тысячу лет.
Когда в климатическом цикле произошли определенные изменения, влажный тихоокеанский воздух смешался с влажным воздухом Южных морей и над горами Невады установилась подходящая температура, начался бесконечный дождь. И Юту затопило грязной водой на десять, двадцать, тридцать футов. Илистые наносы грязи многометровой толщины остались повсюду, погребая под собой живых и мертвых динозавров. Крокодилы, рыбы, черепахи и маленькие млекопитающие, покрытые шерстью, были подхвачены стремительными потоками грязи.
Даже старому дактилю никогда прежде не приходилось видеть такого сильного наводнения. Катастрофы такого масштаба происходили настолько редко, что в генетической памяти рапторов не уцелело никаких воспоминаний на этот случай. Раз в тысячу лет — это действительно слишком редкое событие. В Рэд были заложены инстинктивные реакции на обычную грозу, на шторм или ливень, которые случались каждый год, но к такой ночи, как сейчас, она не была готова.
Многие рапторы погибнут в это наводнение. Сотни игуанодонов утонут, потоки подхватят их раздутые туши и выбросят на песчаные берега Колорадо. Крокодилица-мать выживет, унесенная течением далеко на восток. После того как наводнение кончится, она вернется домой, медленно плывя вверх против течения, построит новое гнездо неподалеку от места, где было когда-то ее прежнее гнездо, теперь погребенное под слоем ила.
Рэд умерла бы, если бы была одна. Она ничего не могла предложить семье для спасения в таких условиях. Но зато на это оказалась способна ее сестра.
В сестре Рэд было генетически заложено другое поведение. Все динозавры хоть немного, но различаются по характеру, исключение составляют редко встречающиеся близнецы. Сестра Рэд была слишком нервная, слишком неистовая и агрессивная, готовая атаковать даже в самой безнадежной ситуации, и слишком легкомысленная, чтобы вовремя понять, что выводок пора уводить от опасности.
Рэд была сообразительнее, хладнокровнее и лучше владела тактикой охоты. Но она не знала, как плыть в быстром течении и как взбираться на деревья в кромешной темноте, а ее сестра это умела.
Сейчас Рэд медленно и осторожно следовала за сестрой, пробираясь по темной воде. Поток нес огромное количество песка и ила, и это еще больше усложняло продвижение. Это было все равно что идти по колено в быстро текущем цементе.
Рэд поскользнулась и чуть не упала, ее левое колено погрузилось в несущуюся грязь. Птенцы заверещали. Сестра вернулась назад и приникла к Рэд, чтобы детеныши смогли перебраться на шею к матери. После этого Рэд удалось подняться.
Сестра завела их поглубже в воду. Рэд почувствовала, что ноги ее оторвались от дна и потеряли опору, она замолотила хвостом, пытаясь выбраться обратно на мелкое место. Но сестра продолжала плыть по течению, даже не пытаясь сопротивляться энергии потока.
Рэд тоже поплыла. Вообще-то она плавала медленно, но сейчас к ее скорости прибавлялась скорость течения.
Самец астродонта, тупой и растерянный, стоял в воде, как каменный мост, вода разбивалась о его ноги, вздымая тучи брызг. Он переживет эту ночь лишь благодаря инертности своих сорока тысяч фунтов.
Рэд не зависела от других с тех пор, как покинула родное гнездо. Но в эту жуткую ночь она решила следовать за сестрой, даже если это и не имеет смысла. Рэд поразили спокойствие и самообладание сестры. Все это свидетельствовало о том, что она либо сошла с ума, либо знает, как спастись.
Сестры плыли три часа. Это было совсем не трудно. Их несло течением, и они прилагали лишь небольшие усилия, чтобы держаться на поверхности. Другие рапторы выбьются из сил, сопротивляясь потокам. Они сдадутся и поплывут беспомощно и бессильно, чтобы вскоре утонуть, запутавшись в растениях или угодив в водоворот.
Справа неясно вырисовывался высокий черный лес вековых хвойных деревьев. Сестры повернули к нему. Они натолкнулись на стволы упавших деревьев, и Рэд почувствовала, как ее колени несколько раз ударились о них. Она уцепилась за ветку, глубоко впиваясь в кору когтями. Стало легче — течение ослабело. Рэд могла бы провисеть на этом дереве несколько часов, но ее сестра поплыла дальше, пробираясь между толстыми старыми стволами. Рэд нехотя отцепилась и последовала за ней. Все равно эту ветку скоро накроет вода.
Наконец сестра остановилась возле огромного дерева. Его ствол наклонился под углом в 45 градусов, верхушка застряла в кронах соседних деревьев. Можно было надеяться, что эту ночь оно еще продержится и не упадет окончательно.
Сестра вытянула вверх передние лапы и вцепилась в кору. Потом подтянула задние, ухватилась ими за ствол под водой и начала взбираться вверх. Медленно, очень осмотрительно и осторожно она сильными и скоординированными движениями поднималась по наклонному стволу. Десять футов, двадцать футов. Добравшись до кроны, она остановилась. Дальше шел запутанный лабиринт веток, растущих под прямым углом к стволу. Там уже спряталось несколько животных, тоже спасающихся от наводнения. Молодой желтоносый раптор смотрел на нее свирепо и злобно. Сестра Рэд вытянула шею, открыла пасть и издала очень низкий рык.
Желтый Нос отпрянул, свалился было, но успел зацепиться за ветки соседнего дерева.
Рэд в изумлении наблюдала за сестрой. Она и понятия не имела, что рапторы способны так ловко лазать по деревьям. В прошлом году она загнала на дерево несколько дейнонихов и видела, как те забрались так высоко, что она не могла достать их, да она и не пыталась сделать это.
Рэд была не гордая и не стыдилась учиться на чужом примере. Если уж ее сестра с детьми на шее смогла забраться так высоко, то и она сможет. Рэд попыталась вонзить передние когти в ствол, но кора оказалась на удивление твердой, и когти соскользнули. Она повторила попытку, попыталась уцепиться, используя инстинктивный способ работы когтями, как при нападении на толстокожего астродонта. Пальцы ее максимально напряглись, кончики когтей вонзились глубже. Она удержалась. Ее смертоносный задний коготь тоже пригодился теперь в качестве приспособления для лазания по деревьям. Вонзать его в кору было все равно что вспарывать большого игуанодона, разве что при лазании все движения были замедленнее и аккуратнее.
Мозг и инстинкты работали слаженно, чтобы помочь Рэд взобраться наверх. На самом деле лазание не было для нее чем-то абсолютно новым. Ей не раз приходилось взбираться на громадные туши жертв. Много раз она влезала вверх по спине и шее еще живого игуанодона. Подняться на этот ствол было нисколько не труднее. Даже наоборот: ведь дерево не пыталось стряхнуть ее, как это делали сопротивляющиеся жертвы.
