Боуз припарковал машину рядом с заправкой на углу и закусочной.
— Здесь где-то тот самый склад? — спросила его Сандра.
— Да, рядом.
Боуз предложил выпить кофе. В закусочной было около дюжины столиков и ни одного посетителя. Окна заросли пылью, зеленый линолеум на полу завертывался, не доходя до стен, но хотя бы работал кондиционер.
— Пора подкрепиться, когда еще выдастся такая возможность, — сказал Боуз.
Сандра взяла себе кофе с кексом и присела за угловой столик. Оттуда ей была видна улица — длинный ряд безликих домов на противоположной стороне и грозное небо. Не один ли из этих домов — склад Файндли?
Но Боуз покачал головой.
— Нет, склад за углом, еще в двух кварталах отсюда. А ближайшая автобусная остановка — вот она, видишь?
Ржавая табличка на фонарном столбе, бетонная скамейка, безнадежно испачканная граффити.
— Вижу.
— Если Оррин приедет на автобусе, то сойдет здесь.
— Будем сидеть и ждать?
— Ты посидишь, а я проверю окрестности. Вдруг он приехал раньше нас? Хотя я сомневаюсь, что он нас опередил. Он приедет, когда уже совсем стемнеет.
— Откуда такая уверенность? Интуиция?
— Ты дочитала рассказ Оррина?
— Еще не до конца.
— Он у тебя с собой?
— Распечатка, в сумке.
— Дочитай. Обсудим, когда я вернусь.
Пока Боуз мотался взад-вперед, она сидела и читала. Когда он вернулся на стоянку, ей оставалось дочитать всего несколько страниц. Он спрятал машину за ресторанным мусорным контейнером, чтобы ее не было видно с улицы, — похвальная осторожность или паранойя?
— Что-нибудь нашел? — спросил она, когда он вошел.
— Ничего. — Он заказал себе кофе с сандвичем и спросил женщину за прилавком, не возражает ли она, если они посидят еще.
— Сидите, сколько хотите, — разрешила та. — У нас тут наплыв в обеденное время, а после никого. Устраивайтесь поудобнее. Только чур, хотя бы иногда что-нибудь заказывать!
— Вот вам немножко денег сверху, будете поить нас горячим кофе.
— Нам запрещено брать чаевые за стойкой.
— Я никому не скажу, — пообещал Боуз.
Женщина улыбнулась.
— Похоже, будет дождь. Хорошо тому, кто под крышей.
Сандра увидела на оконном стекле первые крупные капли. Еще немного — и хлынул ливень. Он забарабанил по раскаленному асфальту, из щели под дверью пахнуло горячей мокрой пылью.
Боуз снял со своего сандвича целлофановую обертку.
— Ты дочитала сочинение Оррина?
— Почти.
— Теперь понимаешь, почему я думаю, что он приедет сюда?
Она неуверенно кивнула.
— Оррин, — или тот, кто это написал, — знает, кажется кое-что про семейку Файндли. Другой вопрос — правда это или нет.
— Мне важнее, что происходит в голове у Оррина, чем то, правда ли это. Помнишь, что он сказал Эриел? «Сегодня вечером. Наконец-то!»
— Что-то он не довел до конца. Во всяком случае, он так считает.
— Правильно. Но он не знает, что Файндли и его люди начеку. По периметру склада расставлены машины частной охранной службы.
— Это что же, броневики для перевозки ценностей компании «Бринке»?
— Нет, эти парни не рекламируют свои услуги.
Сандра поежилась и сказала себе, что причина в непривычной прохладе.
Снаружи, под проливным дождем, затормозил автобус. Он угодил колесом в глубокую лужу, образовавшуюся из-за забитого стока, и окатил водой троих работяг, безропотно мокнувших на остановке. Они залезли внутрь. Никто не вышел, и автобус с пыхтением укатил.
— Оррину грозит опасность, — сказала Сандра.
— Мы его найдем, вернем Эриел и выпроводим обоих из города. Таков мой план. Если мы его проворонили, то уже ничего нельзя будет сделать.
За окном бесновался ветер. На всей улице стояло одно единственное дерево — жалкая тростинка на лужайке у тротуара, — и теперь оно гнулось на ветру, как скрюченный артритом пенсионер. Рамы ресторанчика содрогались, вот-вот вылетят.
Мысли Сандры вернулись к шраму у Боуза на торсе и к истории гибели его отца в Индии.
— Те грабители, что залезли в дом твоего отца в Мадрасе… — начала она.
Он вздрогнул.
— Почему ты о них вспомнила?
— Что они искали?
— Почему это тебя интересует?
— Просто любопытно.
Молчание.
— Скорее всего, ты догадалась. Им понадобились лекарства.
— Какие лекарства?
— Те самые, о которых ты подумала: марсианские.
— Твой отец был не просто инженером. Он был связан с «Четвертыми».
— Он презирал тех, кого занимало одно долголетие. Само это слово было ему ненавистно. Он повторял, что дело не в долголетии, а в зрелости.
— Твоя мать была в курсе дела?
— Она сама его в это втянула.
— Понимаю. Значит, шрам…
— Причем тут шрам?
— Учти, я училась на медицинском факультете и прошла курс анатомии. Либо нож, которым тебя пырнули, имел лезвие короче дюйма, либо у тебя были повреждены жизненно важные органы. Обычно при таких ранениях не выживают, особенно когда приходится долго ждать помощи.
Она так привыкла к непробиваемому спокойствию Боуза, что удивилась, когда он смущенно опустил глаза.
— Так решила моя мать, — сказал он, помолчав.
У Сандры еще накануне сложилось объяснение, но она все равно волновалась, слушая, как он подтверждает ее догадку.
— Она дала тебе марсианский препарат?
— От отчаяния, чтобы меня спасти. Люди, разбиравшиеся в этом, могли ее осудить, но у нас не было выбора, я находился в коме…
Клеточная технология, которой марсиане обязаны гипотетикам, спасла умирающее тело Боуза, оживила его и действовала до сих пор… Она вспомнила, как он сказал пару дней назад: «Биотехнология остается в клетках человека навсегда. Некоторых это приводит в ужас».
Это тело, которое она ласкала, было не совсем человеческим.
— Так вот почему ты уделяешь так много внимания бизнесу Файндли…
— Файндли и те, на кого он работает, грозят испакостить дело, которое может оказаться жизненно важным для нашего общего будущего. Это не заурядные преступники. Они не остановятся перед убийством — не ради нескольких дополнительных лет жизни, это еще можно было бы как-то понять, а для того, чтобы торговать в розницу и наживаться.
— Как убийцы твоего отца.
— Точно.
Новый заряд ливня ударил в окно. На улице загорелись фонари — уходящая вдаль цепочка мокрых медяков. Боуз хотел дотянуться через стол до ладони Сандры, но она инстинктивно отдернула руку.
Глава 24
РАССКАЗ ТУРКА
До запланированной даты нашего побега Айзек Двали навещал нас еще несколько раз. Как и раньше, он отключал невидимые датчики Сети, но меня беспокоил один датчик, против которого даже он был бессилен, — мой собственный «узел». Если «Корифею» понадобится узнать о происходящем, что мешает ему воспользоваться моими глазами?
— Принимать «Корифея» за личность — это ошибка, — успокоил меня Айзек. — Он не сделает того, чего ты боишься.
— Но он засел в моей голове.
— Да, но не с целью за тобой шпионить. Бдительность — функция Сети. «Корифей» пытается управлять твоими чувствами и подсознанием, но полного подсоединения еще нет. Пока что он может действовать только через других людей. Чтобы с тобой заговорить, он должен воспользоваться чьим-то голосом.
— Ты думаешь, он может ко мне обратиться?
— Думаю, он сделает все, что в его власти, чтобы не дать вам сбежать.
Наш план был готов во всех мелочах. Он был нехитрый. Эллисон и я порознь поднимемся на верхний ярус к военным судам. Чтобы попасть в Индийский океан и прошмыгнуть сквозь Арку без дозаправки, нам придется выбрать одну из самых крупных машин. Охраны на взлетной площадке не будет — в обществе, подсоединенном к Сети, охрана излишня, но нам могут помешать гражданские лица и техники, особенно если в наши намерения проникнет «Корифей». На борту я попытаюсь справиться с системой управления аппаратом и покинуть на нем стоянку. Если это получится, то в полете можно будет изолировать сам аппарат и мой «узел» от сигналов, посылаемых из Вокс-Кора.
