С этой неприступной, известной лишь горстке самых преданных людей станции Призрак будет и дальше руководить организацией, одинаково скрытый как от врагов, так и от друзей.
Постепенно он восстановит все, что было потеряно. Соберет разрозненные ресурсы, построит заново теневую империю, поддерживающую «Цербер» финансами. Навербует новых сторонников и построит новые базы взамен утраченных. У него уже готов план внедрения своих агентов на ключевые позиции в Альянсе.
Полное восстановление займет много времени, а человечество уже сейчас нуждается в защите. И «Цербер», несмотря на собственные проблемы, не отвернется от землян и жителей земных колоний.
Но это все дело будущего. А в настоящем необходимо разобраться с вырвавшимся на свободу Грейсоном. Кай Лэнг готов хоть сейчас отправиться на охоту за предателем, но ему требуется помощь, чтобы отыскать и прикончить чудовище, самим же Призраком и созданное.
В одиночку «Церберу» с этим не справиться. Организация сейчас слишком ослаблена. И действовать придется очень осторожно.
Его врагов не устроит просто победа над «Цербером», они не успокоятся до тех пор, пока не убьют или не возьмут в плен самого Призрака. Они будут внимательно следить за его попытками восстановить силы, за всеми, кто разделяет его идеи.
Обращаться сейчас к потенциальным союзникам слишком рискованно. Должно быть какое-то другое решение.
Искать способ справиться с Грейсоном нужно за пределами обитания человеческой расы, за пределами пространства Цитадели. Ради будущего человечества Призраку придется смирить гордость и обратиться за помощью туда, где сосредоточено все, что он ненавидит в чужаках.
Все дороги ведут на Омегу. И если он хочет покончить с этим делом, он должен снова послать туда Кая Лэнга.
Кали и Андерсон спускались по трапу вслед за турианским солдатом, которому поручили встретить гостей и показать им станцию. Полдюжины посланных Оринией специалистов замыкали колонну.
Стыковочный отсек оказался достаточно просторным, чтобы вместить не только их шаттл, но и корабли турианского штурмового отряда, охраняющего сейчас станцию. И все равно оставалось еще много свободного места.
Турианцы еще не закончили наводить порядок после штурма. Сейчас они со всеми возможными почестями складывали в углу отсека тела своих павших товарищей.
Мертвых землян, наоборот, беспорядочно сваливали в центре погрузочной площадки, предварительно обыскав и забрав все ценное. Закончив обыск, турианцы брали труп за руки и за ноги, относили к стене и сбрасывали во все возрастающую кучу.
Эти люди из «Цербера» были врагами, но Кали все равно возмутилась тем, как чужаки обращаются с ее соплеменниками. Она оглянулась на Андерсона, но тот демонстративно смотрел в другую сторону.
— Я думала, они с большим уважением относятся к мертвым, — прошептала она так тихо, чтобы не подслушал идущий впереди турианец.
— К врагам они беспощадны, — напомнил Дэвид, тоже понизив голос. — Вспомни, что они сделали с кроганами.
Кали кивнула. Турианцы в свое время применили против материнской планеты кроганов генофаг — биологическое оружие, стерилизовавшее девяносто девять и девять десятых процентов населения. А «Цербер» сам спровоцировал ответную жестокость, открыто объявив о намерении сделать землян единственной или доминирующей над всеми прочими расой в Галактике. Турианцы были обеспокоены этим и, по существу, вели сейчас войну за собственное выживание.
И они не собирались выбрасывать трупы в открытый космос, все погибшие будут переданы Альянсу. Но как раз это особенно взволновало Кали — она представила, каково будет сообщать родным об их гибели. Это всегда тяжело, но еще труднее сказать родителям или жене, что тот, кого они любили, оказался изменником.
К счастью, сопровождающий прибавил шагу, и вскоре ужасное зрелище осталось за спиной. Они шли по петляющим коридорам станции. Признаки недавнего боя — пятна крови на полу и стенах, следы выстрелов и взрывов — виднелись повсюду. Проходя мимо открытой двери, Кали краем глаза заметила что-то необычное.
— Постойте, — окликнула она проводника. — Что это за комната?
Турианец медленно повернулся. Ему явно не нравилось выполнять приказы землян. Но Ориния обещала Андерсону, что все находящиеся на станции будут оказывать ему содействие, и турианец не мог ослушаться командира.
— Там что-то вроде операционной, — ответил он.
— Я хочу взглянуть.
Проводник кивнул, и Кали с Андерсоном вошли в комнату. За ними последовали турианские специалисты, не в меньшей степени заинтересованные.
Это действительно оказалась операционная. С потолка в центре комнаты свисал хирургический светильник. Под ним стоял стол с кожаными ремнями-фиксаторами, весь забрызганный пятнами подсохшей крови, так же как и пол вокруг него.
— Они оперировали без анестезии, — прошептала Сандерс, почувствовав приступ тошноты.
Медицинское оборудование было сдвинуто в угол комнаты. Некоторые приборы Кали знала по работе в проекте «Восхождение»: монитор энцефалографа, эндоскоп, нейрохирургические сверла. О назначении других зловещих предметов она могла только догадываться.
Кали быстро осмотрела каждый из предметов, пытаясь понять, для чего они использовались. Одновременно она старалась отогнать от себя видение кричащего от боли Грейсона, подвергаемого здесь изощренным пыткам.
Закончив осмотр, Сандерс вместе с другими специалистами вернулась в коридор, где их терпеливо дожидался проводник.
— Мне нужно увидеть место заключения Грейсона, — заявила она.
— Нужно пройти через лабораторию, — объяснил турианец. — Следуйте за мной.
Они продолжили путешествие по станции, пока не оказались в другой комнате, вероятно и служившей лабораторией. В центре помещения располагалась целая батарея компьютеров. За некоторыми из них сидели турианские техники, упорно пытающиеся пробиться сквозь многоуровневую системы защиты.
Изучение содержащейся в компьютерах информации проходило в три этапа. Сначала зашифрованные сведения осторожно извлекали из базы данных, затем расшифровывали их, а теперь должны были передать Кали и другим учеными для тщательного анализа.
Один из техников безостановочно сновал от одного компьютера к другому, координируя работу коллег.
— Вы доктор Сандерс? — Он протянул руку. — Меня зовут Сато Давария.
Кали ответила на рукопожатие, а следом за ней и Дэвид.
— Я адмирал Андерсон, — представился он.
— Это большая честь для меня, сэр, — ответил техник с искренним восхищением.
Турианцы были воинственной расой, и неудивительно, что они знали имя такого заслуженного военачальника, как Андерсон.
— Мне нужно видеть место заключения Грейсона, — повторила Кали.
Сато вопросительно посмотрел на проводника. Тот кивнул, давая понять, что просьбу гостьи следует исполнить.
— Сюда, пожалуйста. — Техник показал на малоприметную дверь в глубине лаборатории. Остальные ученые быстро прошли следом, молчаливо признавая главенство земной коллеги, во всяком случае, на данный момент.
Из коридора они попали в комнату для наблюдений. На полу у дальней стены располагался большой экран — вероятно, с односторонней прозрачностью, — позволяющий наблюдать за находящейся внизу камерой. Из этой комнаты был и другой выход, за которым начиналась винтовая лестница, ведущая на нижний этаж.
Спустившись по ней, Сато и его спутники оказались в коротком коридоре, заканчивающемся у двери в камеру. Кали толкнула ее и вошла внутрь.
В непроветренной комнате все еще омерзительно воняло смесью мочи, экскрементов и пота. Здесь было почти пусто — короткая койка в одном углу и унитаз в другом. На встроенной в стену полке стояли бутылки с водой и пакеты с армейскими пайками. Такие же пакеты разбросаны по всему полу.
— Ни раковины, ни душа, ни зеркала, — отметила Кали. — Его держали здесь, словно дикое животное, вероятно стараясь лишить человеческого облика.
