Был чудный сухой осенний день, прощально грело солнце, и в ярком своем комбинезоне, раскрасневшаяся, Катенька обсыпала себя желтыми осенними листьями и припрыгивала, как зайчонок, и заливалась радостно. А на скамейке перед ней сидела не нянька, а эта женщина. И счастье, которое Елена сейчас видела, полоснуло ее по глазам. Она подошла, не сказав ни слова, дернула дочь за руку, повлекла за собой. И та влеклась так же молча, не смея оглядываться.
Позже, задыхающаяся, прибежала нянька:
– Я только в аптеку! Дай посижу да дай посижу… Она уж который раз приходит. А я в аптеку, больше никуда.
Под утро, светало уже, Елена проснулась от шороха, показалось, кто-то возится у наружной двери. Хотела разбудить Игоря, но вслушалась: топали детские босые ноги.
Она осторожно выглянула. За вешалкой, в самом углу, вся туда спрятавшись, девочка стояла и нюхала какую-то тряпку. Забытый давным-давно, висел там фартук этой женщины, и девочка вдыхала его запах, прижавшись к нему лицом.
– Ты что делаешь!
Ребенок вздрогнул, и задергались, задергались плечи, она что-то силилась выговорить.
– Игорь! – позвала Елена. – Игорь, иди сюда, посмотри!
Игорь прошлепал огромными ступнями по паркету на хорошо пружинящих мускулистых ногах с сильными икрами, даже полусонный тренируя их. Мягким розовым светом засияли на миг кафельные стены в туалете, и дверь закрылась.
– Эту гадость давно надо было выбросить!
Елена сорвала фартук, отнесла на кухню в помойное ведро.
Ноги Игоря, когда они легли в постель, были ледяные от метлахской плитки в туалете.
– Она преследует нас, ты понимаешь это? – говорила Елена.
– Дамы, дайте спать, – сонно из-под подушки, которой он накрыл голову, бормотал Игорь.
Еще некоторое время Елена прислушивалась. Девочка тихонько всхлипывала.
Но и когда в доме затихло, уснули все, девочка и во сне всхлипывала с дрожью.
