Пригоршня заметил, что людей вокруг палатки поубавилось. Султан прав: перепившиеся бродяги расползались по норам, палаткам, самолетам и лагерям дрыхнуть. И все же на помосте еще оставалось несколько десятков человек. Половина их сидела группами по трое-четверо, а половина устроилась в центре помоста, за длинным столом из положенных на ящики досок. Весь он был заставлен бутылками, глиняными жбанами, стаканами, кружками и посудой с объедками. На одном конце стола, обнявшись за плечи, пели, на другом спорили.
Пригоршня с Красным Вороном остановились за спинами людей, сидящих в конце этого стола.
– Русак, – тихо сказал Ворон, показывая на высокого бородача с копной светлых волос. – Бывалый бродяга, в авторитете. Майор убил его брата.
На вновь прибывших не обращали внимания. Оглянувшись, Пригоршня заметил, как из-за палатки четверо людей вынесли длинный деревянный ящик, их обогнал Султан с фонарем в руках. По знаку хозяина они опустили ящик на край помоста. Султан забрался на него и неторопливо направился через помост, отвечая на приветствия бродяг. Один схватил его за рукав, потянул к себе, зашептал, Султан приостановился, слушая, покивал, хлопнул пьяного по плечу, пошел дальше.
– Говорить буду я, – сказал Красный Ворон.
На плече у обоих висели смотанные веревки с «кошками», наконечники которых были обернуты брезентом. Оружие на выходе из палатки им вернули, и Пригоршня перевесил АК за спину.
– Уверен? Ты вообще-то не говорун, а я поболтать люблю. Ну и могу речуги задвигать, если надо, когда нас по телеку стали показывать, научился…
– Ты для них никто. Я буду говорить, – повторил Ворон, доставая из кармана деревянную шкатулку.
Пригоршня оглядел лица людей за столом. Простые парни, соль земли… Грубые, морщинистые и гладкие, старые и молодые, бритые и небритые. Попадались среди них и поинтеллигентнее, а были и совсем бандитские. М-да, он этим людям никто, они его в лучшем случае пошлют куда подальше, а в худшем – набросятся с кулаками.
– Слушай, а дай-ка и мне, – попросил он, когда Ворон раскрыл шкатулку. Внутри ярко поблескивало, будто холодный огонь горел. – А то мне Ведьмак сунул какую-то «эйфорийку», но теперь она перестает действовать, уже ребра ломит, спина ныть начала. Нужно снова закинуться.
– С непривычки сильно в голову дает, – предупредил наемник. – Да и с привычкой тоже.
– Мне это сейчас и нужно. Я не спал хрен знает сколько, не ел. Упасть бы прямо здесь и часов на десять вырубиться. Без стимулятора не смогу дальше работать, так что гони дозу.
Наемник протянул шкатулку. Пригоршня туда заглянул, запустил внутрь пальцы, взял комок сверкающей штуковины. Мягкая, как каша. На ощупь прохладная, интересно, почему назвали огневкой?
– Ты слишком много… – начал Ворон, но Пригоршня уже сунул пальцы в рот и раздавил комок на верхней десне, под губой. Наемник пожал правым плечом: – Ладно, теперь жди. На тебя подействует медленнее, привычного человека штырит быстрее.
Пригоршня кивнул, прислушиваясь к ощущениям. Пока что был только легкий холод под верхней губой. Красный Ворон тоже взял комок огневки и отправил в рот порцию, в два раза превосходящую те, что он использовал раньше. Ворон замер на пару секунд – и зарычал. Это было неожиданно: громкий звериный рык, отчетливо прозвучавший сквозь выкрики и смех. Несколько человек, сидящие за столом ближе к ним, оглянулись, в том числе Русак. Когда он увидел Ворона, его бородатое лицо вытянулось, а мохнатые брови приподнялись.
Султан остановился рядом. У Пригоршни на верхней десне холод сменился теплотой, которая становилась все сильнее, уже охватила весь рот… А потом в голове пыхнул огонь. Он ахнул. Будто расперло изнутри огненной вспышкой, глаза выпучились, уши запылали, лицо тоже, волна жара скатилась вдоль позвоночника, разошлась по телу.
Пригоршня тихо застонал от восторга. Мир сверкал. Все окрасилось в яркие цвета, энергия бушевала в нем, рвалась наружу. Шум голосов всколыхнулся, но сразу опал, теперь он отчетливо слышал каждое слово, звучащее под навесом.
Султан, широко улыбнувшись, кивнул Русаку.
– В чем дело? – спросил тот.
Вместо ответа хозяин показал на Красного Ворона, который скинул на помост веревку, автомат, движением плеч сбросил с себя плащ и рванул через голову фуфайку. Пригоршне почудилось, что даже глаза наемника светятся холодным огнем, которым горит огневка, но это уж точно был глюк. Пригоршне вообще теперь много чего казалось – костры по углами помоста превратились в пузыри оранжевого света, тени под столами исчезли, а голоса людей стали грохочущими, как у Ведьмака. И при этом он отчетливо слышал каждое слово и понимал все, что говорится вокруг.
– Тихо! – выкрикнул Султан. – Слушайте! Важная новость!
