– Пытать? Ну, нет… – концом трости Ведьмак постучал по прутьям, и артефакт замигал. – Кауфмана пришлось – на него не действует «блик». Тебя пытать незачем.
Это он о чем? Додумать Пригоршня не успел, в голове раздалось:
Лицо Ведьмака дрогнуло, он шагнул к решетке. Жар бьющей от него аномальной энергии опалил Пригоршню, пришлось даже немного отступить. Ведьмак почти прижался лицом к прутьям, заглядывая между ними.
– Шаман? – громыхнул он. – Ты – шаман?
– Как и ты, батя, – Пригоршня попытался насмешливо хмыкнуть, только у него не очень получилось, вышло неубедительное кряканье. Неужели хозяин вышки услышал слова Химика, прозвучавшие в голове? Нет, это уж слишком. Скорее другое: Ведьмак увидел аномальные пульсации «партнера», когда от Химика пошел сигнал. Ведь не всемогущий же он, просто более опытный и сильный шаман, чем Пригоршня.
– Как я? До меня тебе далеко, парень. Но ты – из моего племени. И еще на тебе артефакт. Там… – Ведьмак поднял руку, серым морщинистый пальцем ткнул в лицо пленника. – Там «клякса». Зачем она в твоем черепе?
– Не твое дело, – проворчал Пригоршня. – Хочешь нормально говорить, сначала выпусти из клетки.
Ощупав его взглядом, хозяин вышки громыхнул:
– Посмотри на меня! Внимательно посмотри!
– Да я и так смотрю.
– Погляди мне в лицо. – Серые морщинистые пальцы коснулись повязки. – Что видишь?
– Большую мрачную харю вижу, – Пригоршня никак не мог понять, что от него хочет этот чудик.
– Отвернись, закрой глаза! – возглас Ники донесся сзади.
Ведьмак поднял повязку – в глазнице под ней сиял артефакт, похожий на крупный овальный янтарь. Пригоршня уставился на него, одновременно испуганный и завороженный, не в силах отвести взгляд. Это и есть тот самый «блик»? И он у Ведьмака вставлен в глазницу?!
Артефакт сверкнул, и наступила тишина.
В застывшем мире свет «блика» свернулся в яркое кольцо, которое опустилось на голову Пригоршни. Сдавило, наливаясь огнем. Безумно захотелось скинуть с себя эту штуку, растоптать, но он не мог шевельнуться. Он видел себя, неподвижно стоящего перед решеткой, и светящийся обруч на своей голове. Тот налился сиянием, замерцал, погрузился в его череп и пропал, будто впитался.
В голове стало жарко, потом тепло, потом… потом, как обычно. Хотя обруч никуда не делся, он был там, внутри, он пульсировал теплом, которое каждую секунду могло превратиться в жар и превратить мозги в труху.
– НАЗЫВАЙ МЕНЯ ПРОСТО – ХОЗЯИН.
Каменное лицо надвинулось на него, огромное, как мир. Пригоршня у его подножия был маленький-маленький – крошечная фигурка, муравей у основания горы. Грохочущий голос заполнил вселенную. В такт словам янтарный обруч сжимался, посылая в мозг импульсы боли.
– ТЫ СЛЫШИШЬ МЕНЯ?
– Да… хозяин, – прошептал он.
Лицо, закрывшее все поле зрения, отодвинулось.
Пригоршня снова находился в подвале, держался за прутья побелевшими пальцами, ноги дрожали, а в голове было пусто. Совсем пусто и тихо. Мертво.
– Ты пришел на Аэродром вместе с майором и капитаном?
– Да, хозяин.
– Где они?
– В гостинице.
– То есть в самолете?
– Да, хозяин. В «Тушке».
– Что они там делают?
– Они ждут меня.
