Императрицы должны быть рычаги давления. Тем более, у властвующей Императрицы... А воплощения стихий... намеренно чернить мне их совершенно незачем, — довольной кошкой прищурилась бабушка. — Они и сами с этим прекрасно справляются, мне надо лишь вовремя подобрать факты и доказательства. До тех пор, пока их не уничтожили...
— Ой, как интересно, — хмыкнула я. — Леди Надин, мне прекрасно известно, что они не святые. Как, впрочем, и вы... И методы у вас наверняка аналогичные, верно?
— А временами и хуже, — охотно согласилась Вдовствующая Императрица. — Но, правда, как та же Свет, я самолично мозги людям не выжигаю...
Я расширила глаза, не в силах представить, чтобы легкая и ласковая Ро такое сделала с человеком, но взяла себя в руки почти сразу и ответила:
— По какой из причин: сил не хватает, или совести многовато?
— Скорее все же по первой, — чуть заметно улыбнулась Надин. — Все же я не Хранительница, да и особым потенциалом похвастаться никогда не могла.
— Потому, по-старинке, — явно нарываясь сладким голосом, подтвердила я. — Кинжал под ребра, а лучше иглу в шею.
— А девочка, похоже, знает, о чем говорит, — прищурилась старая леди.
— Исключительно теоретически, — обезоруживающе улыбнулась, и остро пожалела, что в руках нет веера, за которым я так привыкла прятать эмоции. И вовсе не на лице. Там удержать маску проще всего. Обращают внимание в первую очередь на пальцы, которые сейчас так и норовили сжаться, запустив ногти в нежную кожу ладоней, смять ткань платья, или просто дрогнуть, предательски выдавая истинные чувства. Но это — слабость. А Императрицы позволяют себе слабости только наедине с собой. Тогда можно рыдать и выть в подушку от безысходности, от того, что уже никогда не вернется. А сейчас — нет! Сейчас победная улыбка на губах, гордо вздернутый подбородок и уверенность в глазах!
— Теоретически... — повторила Надин. — Ну, хоть чему-то полезному они тебя учат. Уже хорошо. Итак... с завтрашнего дня, я требую, чтобы ты уделяла время занятиям со мной, как минимум три раза в неделю, — она усмехнулась и небрежно кивнула на Мари. — Ширму свою даже не думай ко мне посылать.
— Как скажете, — склонила голову, кинув предупреждающий взгляд на зло сверкнувшую глазами подругу. Не этой женщине нам скалиться, Мари. Разные весовые категории. Вдовствующая императрица порывисто поднялась и прошлась по комнате, шурша тканью платья, и... слишком сильно сжимая маленький белый платок в руках. Вы волнуетесь, леди Надин. И более того, вы позволили мне это увидеть. Я поймала ясный голубой взгляд старухи, и она медленно кивнула, а потом перевела взгляд на Мариоль и неожиданно мягко проговорила:
— Леди, прошу прощения за некоторую резкость в обращении. И благодарю за вашу заботу о моей внучке. И о её нервах. Даже я знаю как минимум о двух предотвращенных покушениях, о которых вы своей госпоже почему-то не доложили.
Я изумленно посмотрела на свою первую даму, которая сжала губы и ровно ответила:
— Александре и так слишком много выпало, чтобы волновать её так и не произошедшими неприятностями. Тем более, Хранителям я доложила.
— Вы очень умная и хваткая девушка, — поощрительно улыбнулась бабушка. — И я рада, что рядом с последней из рода вир Толлиман есть такой человек.
— Спасибо, — настороженно глядя на старуху сказала Мари.
Хм, и к чему эта попытка сгладить впечатление?
Разгадка последовала почти сразу, Надин неторопливо проговорила:
— Я бы хотела поговорить с внучкой наедине, покиньте нас.
— Как скажете, — Маришка поднялась, присела в реверансе и выплыла из комнаты.
— Чудо, — хмыкнула бабуля, наконец останавливаясь рядом со столиком и машинально проводя кончиками пальцев по гладкой поверхности, чтобы в следующий миг брезгливо отдернуть руку и растереть между пальцами мельчайшие частички пыли, которые, видимо, пропустили в уборке служанки. — Безобразие!
— О, да, — с готовностью поддакнула я, откидываясь на спинку кресла и с иронией глядя на старую интриганку. — Грубо, леди Надин, очень грубо.
— Ты про лесть? — вскинула черную, явно подкрашенную бровь она. — Да, но признай — действенно. Твоя закадычная подружка перестала трястись как суслик от напряжения и закипать от злости. Какое, кстати, забавное сочетание! Никогда не видела! Говорю же, чудо!
