знать больше никому, кроме тебя. Потому прошу изучать папочку в резиденции, она не должна покидать её пределы.
— Понимаю, — серьезно кивнула в ответ, с некоторой алчностью поглядывая на бумаги. Всё же очень интересно, что там!
— Дальше, — блондин отложил инфу по своим коллегам и… себе? И помахал второй, гораздо более тонкой стопкой бумаг, и продолжил: — Тут — по Люцу Туманному и другим интересующим тебя личностям.
— Отлично, — не сдержала предвкушающей улыбки я. — На бабушку тоже?
— Разумеется, — расплылся в ответной крокодильей улыбке мой безопасник.
— Спасибо огромное, — благодарно глянула на него и потянулась к зефирке. — Если бы не ты, то не поела бы, и сил не прибавилось. А сейчас ещё и успею порыться в бумажках.
— Вот ещё, — Водник положил на столик маленький парчовый мешочек, а на него — лист, исписанный мелким, заковыристым, угловатым почерком. — Забрал у Асгарда украшения, на листе — его напутствия, инструкции и прочее.
— Спасибо, — больше ничего не нашлось. Хотя, того же Мидьяра я бы, наверное, за такое упрощение жизни расцеловала. Но... это не Ярр.
— Не за что, — улыбнулся Лирвейн и поднялся с кресла, так и не притронувшись к чашке. — Я, наверное, пойду.
Почему-то последнее прозвучало вопросительно. Но он сразу никуда не ушел. Ждал. Ответа ждал.
И я сделала очень большую, просто фатальную глупость.
— Чай хотя бы допей.
Нет, ничего не случилось. Он опустился обратно, и ещё минут пятнадцать мы беседовали о планах, делились мнениями о лордах и военных, да и просто болтали.
Когда чашка опустела, он не задержался, сразу ушел, не оставляя себе искушения остаться, а мне — пригласить его на вторую.
Ничего не было.
Но всё равно, это было ошибкой.
Потому что мне на миг стало жаль, что сердце не разделишь, себя не разделишь. Мне очень понравилось не ссориться с ним, а сидеть, разговаривать, общаться. И… на душе стало тяжело, потому что я вспомнила ту картинку в храме стихий. Дети. Которые никогда не родятся.
Мда, неприятно. Но я опять думаю не о том.
Притянула к себе документики и погрузилась в мир очевидного и невероятного, под названием «личная и не только жизнь Хранителей Стихий Изначальной Империи». Спать я отползла спустя пару часиков, умница-Лир принес не только информацию к размышлению, но ещё и то, на чём можно записать свои выводы. Как итог, я сначала рылась в бумажках, а потом лихорадочно записывала и чертила схемки взаимодействия. Ой… как же я их теперь всееех!
Это же золотое дно! И самое приятное — «дно», которое мне безвозмездно предано! И стоит оно на самых удобных местах!
Да я, однако, с богатейшим «приданым», прилагающимся к статусу Проводника. Даже не Императрицы, ибо моему папеньке это не очень помогло. Они ему не присягнули.
Глава 18
Утро началось раненько и весьма оптимистично.
С запаха кофе.
— Подъем! — весело рявкнули над ухом.
Я недовольно приоткрыла глаз и спросила:
— Новая серия ужастика «Ученические будни возвращаются»?
— Вставай, — и не подумал повестись Хранитель, опираясь на тумбочку около постели. — Труба зовет, дворец не ждет!
— Подождет, — простонала, накрывая голову подушкой.
— Сейчас как в первый раз — вытащу, и в холодный душ уволоку,— задумчиво сообщили откуда-то сверху.
