– Правда. Отель, или, как он говорит – массерия, построен в стиле средневекового замка, в оливковой роще, рядом виноградники, море, продаётся вино с этикетками на бутылках с портретами Альбано. Там вообще есть на что посмотреть, много музеев, храмов и замков. Ты как?
Дуня поморщилась:
– Не знаю… не хочу я в Италию… и вообще за границу. Если и съездила бы куда, так это в Кострому да к бабушке Людмиле в Русиново. У неё хороший домик сохранился в деревне, корову держит, кур, я была раз, ещё когда мама и папа были живы, мне понравилось.
– Хорошо, без проблем, – легко согласился Афанасий, подумав, что его могут запросто не пустить за границу отдыхать. – Поедем в Русиново. Чем оно ещё знаменито?
– Там на другом берегу Волги стоит дача жены премьер-министра, – засмеялась жена.
– Какого, нынешнего?
– Нет, прошлого, Медведева, он и сам появлялся на даче, даже загорал. Весь народ на этом берегу сбегался поглазеть в бинокли на знаменитость.
– Быдло сбегалось, – хмыкнул Афанасий, – холопы, полюбоваться на царя и причаститься к «чуду».
– Ну почему быдло, простые люди тоже хотят увидеть своих высоких начальников, детям расскажут. А вообще вокруг Костромы много чего происходило, я была в музеях, послушала. Алёнушка там топилась, Мазай спасал зайцев, Сусанин водил поляков по болотам, Островский писал «Грозу», а Гришка Отрепьев привёз в Кострому из Европы вилку и кушал ею.
Афанасий невольно засмеялся:
– Велико событие!
– Это была первая вилка в истории России, и она так взбесила тогдашнюю местную элиту, что она не выдержала и решила Гришку убить.
Афанасий захохотал:
– Это совсем уж легенда, его не за то хотели убить в начале семнадцатого века, а за то, что объявили его колдуном и еретиком.
– Ну и ладно, поедем в Русиново?
– Поедем, родная, я только с делами покончу, на базу смотаюсь, и завтра можем собираться.
Завтракали при дождливом небосводе в Королёве: погода в последние дни сентября и в начале октября стояла дождливая, – хотя молодожёнам настроение она не портила. Оба были счастливы и переживали лучшие минуты своей жизни, находясь вдвоём и не ища тем для разговоров; темы возникали сами собой, открывая друг друга с разных, порой неожиданных сторон.
К удивлению Афанасия, Дуня оказалась очень начитанной девочкой, недаром пришлось перевозить из Судиславля на новую квартиру целую библиотеку русской классики, приключений и фантастики; она любила остросюжетные произведения, читала эзотерическую литературу, знала поэзию. Он и сам читал много, охотно беря с собой на дежурства книги – не ридеры, и вдвоём они часто спорили по вечерам о значении того или иного писателя в мировой культуре, так как у жены складывалось отличное мнение от мнения мужа, но Афанасий был старше и чаще уступал, хорошо усвоив великое правило: хочешь быть счастливым – не спорь с женой.
Он уже собрался уезжать, когда позвонил Олег:
– Ты дома?
– Пока да.
– Я рядом.
Афанасий оглянулся на Дуню, накинувшую халатик с полевыми цветами.
– Олег… хочет зайти.
– Почему ты спрашиваешь? Пусть заходит, я ему рада.
– Заходи.
Олег объявился весёлый, в модной чёрной курточке с серебристым пухом по плечам и рукавам, пожал руку Афанасию, неожиданно облапил Дуню, поцеловал в щеку. Афанасию не понравилась подчёркнутая непринуждённость друга детства, но свои ощущения он постарался скрыть.
– Проходи, кофе сварить?
– Не откажусь.
– Идите в гостиную, я принесу, – упорхнула на кухню Дуня.
