– Так держись этой частоты, – предупредила Серия Мау. – И с волосами что-нибудь сделай.
Спустя десять минут она отправила уловку обратно к Билли Анкеру.
– У нас тут постоянная интерференция, – сказал тот понимающе. – Наверное, я поэтому потерял контакт.
– Ну да, наверное.
Какими бы заслугами ни был в прошлом знаменит Билли Анкер, теперь он отошел от дел. Он жил на борту своего корабля «Меч караоке», и Серия Мау заподозрила, что взлететь с Редлайна это корыто уже не сможет. Неоновая растительность, бледная, синюшная, но крепкая, оплела полмили корпуса, будто радиоактивный плющ рифленую каменную колонну. «Меч караоке» был построен из инопланетных металлов, но двадцать тысяч лет полетов и еще десять, проведенные под редлайнским дождиком, источили его. Об истории корабля до того, как Билли его приобрел, оставалось догадываться. Внутри земную аппаратуру с помощью молотка и такой-то матери скомпоновали с первоначальными системами управления. Из стен выпирали трубопроводы, по переборкам змеились провода, попадались даже штуковины вроде телеэкранов четырехсотлетней давности, покрытых мощным слоем пыли. Никакой тебе K-техники. Старье, шурупы да заклепки, никакой кичухи, ничего особенно интересного. Вдобавок «Меч караоке» был лишен теневых операторов. Если с кораблем требовалось что-нибудь сделать, все операции нужно было выполнять самостоятельно. Билли Анкер по каким-то причинам не доверял теневым операторам, но не говорил почему. Он восседал в чем-то вроде старого пилотского кресла, к телу его тянулись провода и трубки с разноцветными жидкостями, и был тут даже шлем, который он мог бы нацепить, пожелай того.
Он смотрел, как уловка Серии Мау принюхивается к мусору у его ног.
– В свое время, – сказал он, – этот хлам помог мне забраться в довольно странные места.
– Да уж, могу себе представить, – ответила Серия Мау.
– Работает – так не трогай.
– Билли Анкер, я, собственно, тут затем, чтобы сказать тебе: пакет доктора Хэндса не работает.
Вид у Билли сделался удивленный; потом удивленное выражение стерлось. Взамен появилось ленивое.
– Ты хочешь вернуть его и получить свои деньги обратно, – предположил он. – Ты знаешь, я не из тех, кто…
– …кто обменивает вещи по гарантии. Ну да. Но послушай, эта штука…
– Такова моя политика, детка, – сказал Билли Анкер. Печально пожал плечами, однако взгляд его выразил удовлетворение. – Что я еще могу сказать?
– Мог бы в кои-то веки ничего не сказать, а послушать, что тебе говорят. Не потому ли ты сидишь тут в горах исторически ценного хлама, что никогда в жизни не слушал других? Я сюда не за деньгами явилась. Если бы хотела, давно бы их от дяди Зипа получила. Хотя я ему не доверяю.
– И правильно, – признал Билли Анкер. – Так чего тебе надо?
– Я хочу, чтобы ты рассказал, откуда этот пакет взялся. Откуда ты его достал.
Билли Анкер подумал.
– Это не слишком обычное требование, – ответил он.
– Тем не менее я хочу именно этого.
Они спокойно глядели друг на друга. Билли Анкер постучал пальцами здоровой руки по подлокотнику противоперегрузочного кресла. В ответ экраны перед ним налились светом и стали показывать планеты. Довольно крупные. Стремительно проносились в поле обзора, разбухали и заполняли дисплеи, затем нырком уходили в стороны, влево или вправо, и пропадали из виду. Крутящиеся многослойные облака над ними были разных цветов: фуксии, зеленого, грязно-коричневого, желтого.
– Это склейка полученных мною изображений, – пояснил Билли Анкер, – из времяпролетной миссии сразу после открытия. Видишь, как все сложно? А те, кто построил эти планеты, даже без солнца вынужденно обошлись. Притащили туда коричневый карлик и подожгли его. Они знали, как создать из него звезду, которая ни в одну из наших классификаций не укладывается. Потом приволокли
– Билли Анкер, меня это не интересует.
– Может, им просто скучно стало, интересы сменились. Но вот еще что: если уж приступать к таким проектам, если расходовать нервную энергию на создание эдаких научных инструментов, то насколько же серьезной должна оказаться цель? Тебе в голову не приходило?
