— Идея перспективная, вот только графу не с руки заниматься черной работой, а подданных поблизости нет. Лопаты тоже нет, как и кирки, а почва твердая, камней в ней больше, чем перегноя. Лучше уж вернуться в Мальрок и перекопать холм с капищем, что рядом с замком, — это куда перспективнее. Его местные побаивались, так что забирали лишь то, что сверху лежит. Кстати, тоже интересно. После непогоды там не только танки появлялись, но и другие предметы, относящиеся к кирту. Может, их тоже с Земли приносило?
— А ты их разве не видел?
— Нет. Появляются они нечасто и сразу оседают в сундуках богатых феодалов или церковников. Перед тем как я здесь оказался, в Межгорье случился конфликт, связанный с поганью. В итоге край разорили подчистую, жителей всего ничего осталось. А сундуков богатеев не осталось вовсе. Солдаты — народ жадноватый.
— Жаль. Было бы интересно взглянуть.
— Ну, у нас еще будет возможность. Главное — добраться до Мальрока, а там сиди себе и жди грозовой ночи, или теми же раскопками займемся. Никак руки не доходят. Точнее, нехватка рабочих рук. У меня ведь после визита армии почти не осталось населения. Как, по-твоему, — я кивнул в сторону «постамента». — Что это было?
— Похоже на остатки статуи.
— Я тоже так подумал.
— Огромная была статуя. Дальше пойдем?
— Еще развалины есть?
— Нет, мне не попадались. Но ты ведь хотел на следы посмотреть, что на берегу.
— Ну да. Пошли глянем.
Смотреть оказалось нечего, на руинах было куда интереснее. Ну чего может быть зрелищного в старых кострищах и пеньках? Понять, как давно здесь последний раз причаливали корабли, я не смог. Понятно, что не вчера и даже не месяц назад, но сколько именно — загадка. Неизвестные моряки не оставили здесь богатого материала для следопыта.
К тому же следопыт я аховый. Опытный бы наверняка по одному взгляду на черный шрам земли, оставленный огнем, с точностью до дня определил: когда это случилось, сколько человек при этом присутствовало и каков их род занятий. Я лишь предположил, что народу было немного, раз им одного костра хватило. Или даже ночью жара стояла, и пламя требовалось лишь для приготовления пищи.
По пням и того меньше можно было сказать. Кто-то срубил полдюжины деревьев, не оставив от них даже веток. Хотя на краю прогалины виднелась подозрительная россыпь трухлявых жердей. Возможно, здесь стояли шалаши или навесы, на которые и пошли отходы лесозаготовок.
Пока я старательно делал вид, что читаю невидимую книгу среди пней и кострищ, Нью, которой это быстро наскучило, бродила по берегу, где нашла здоровенную завитую ракушку. Обрадовалась ей, как дурак гармошке.
— Дан, а если внизу сделать дырку и дунуть, то звук получится классный?
— Вряд ли. Хотя кому-то и свиное хрюканье в радость.
— Жаль. Красивая ракушка. Первый раз такую здесь вижу. Куда еще пойдем?
— Назад.
— Плот будем строить?
— Ну не сидеть же без дела.
— Думаешь, помощь не придет?
— Я уже неделю как за бортом оказался. Сколько еще ждать? Начнем неспешно плот делать, может, и появится кто. А не появится — так сами доберемся. Насолим мяса дикобразов, накопаем топинамбура, сухарей много, главное — не дать до них крысам добраться, емкостей под воду хватает. От голода и жажды не помрем, сильные штормы в это время года нечасто случаются. Дней десять — пятнадцать — и море нас дотащит до проливов даже без паруса. Течение здесь просто зверское.
— Что-то ты не очень радостно это говоришь.
— А чему радоваться? Морские прогулки меня уже достали…
Остров не напоминал тропического рая: все же не та климатическая зона, — но мозг, наверное, все равно воспринимал его как мирный курорт, ничем другим не могу объяснить своей беспечности. Ладно Нью — ей, не знакомой с местными реалиями, простительно, но я ведь знал куда попал и просто обязан был держаться настороже двадцать пять часов в сутки.
